– Выходит, достаточно прокопать на полсажени вглубь – и уже всё, не возьмём.
– Да отчего же? Пусть ваши комендоры целятся хотя бы на сажень впереди – вскроет траншею, уверяю вас.
– Да, Тифор Ахмедович, тут вы правы. Я скажу об этом и Владимиру Николаевичу, и моим комендорам, – согласился флотский офицер.
Про себя он подумал, что на расстоянии версты и то достаточно трудно вносить точные поправки, а уж если речь идёт о двух верстах или более, так будет и того труднее. А ещё Мешков решил, что невзорвавшиеся гранаты наверняка нашли, и попытался прикинуть, какую именно информацию из них можно извлечь. С ходу ничего придумать не удалось.
Князь высказал эти мысли вслух, на что Тифор почти сразу ответил с коварной улыбкой:
– Знаете, Михаил Григорьевич, есть у меня одна идея. Для этого мне понадобится чуть-чуть переналадить гранатомёты. Если упавшие гранаты вынесли из траншей…
Лейтенант Мешков оказался прав в догадках.
Команда, увёзшая погибших с обстрелянного рубежа, добросовестно доставила свои находки пред начальственные всепонимающие очи. Разумеется, приняли все меры предосторожности: гранаты аккуратно положили на носилки, которые устлали сложенным вчетверо одеялом. Ради пущей плавности задействовали аж четырёх носильщиков. Всех предупредили о необходимости соблюдать осторожность в самых недвусмысленных выражениях. Начальство, надобно заметить, отнюдь не жаждало свести близкое знакомство с этими предметами, а потому с ними имели дело офицеры в невысоких чинах. Таинственные бомбы унесли в дальний шатёр, подальше от людей.
Все артиллеристы, которых привлекли для экспертизы, после первичного осмотра высказались с полным единодушием: эти снаряды ни бомбами, ни гранатами не являются, ибо тут нечему взрываться с такой чудовищной силой. Начальство, однако, приказало вскрыть одну чугунину. Разумеется, с точки зрения чистого любопытства. Очень уж господам старшим офицерам хотелось знать, что там внутри.
Нельзя сказать, что минёры были совершеннейшими невеждами и пренебрегали осторожностью. Скорее наоборот: десяток солдат потрудился, отрывая яму кубической формы с глубиной десять английских футов. Для этого подобрали местечко, где грунт был с наименьшей примесью камней.
Одну из бомб так и оставили в шатре, рассудив, что если уж она пролежала безвредно почти сутки, то и ещё пролежит. Вторую принялись пилить в этой самой яме. Солдат, получивший соответствующий приказ, не пришёл в восторг. Он даже решился на робкое:
– А что, если эта штука взорвётся?
– Ничего, у нас ещё есть, – утешили беднягу.