- Здравствуйте, - отвечал, проходя и весьма фамильярно, Белавин.
Одна из попавшихся ему навстречу дам обратилась к нему почти с умоляющим голосом:
- Когда ж вы, cher ami, ко мне приедете!
- Сегодня же, графиня, сегодня же, - отвечал он ей с улыбкой.
- Пожалуйста, - повторила графиня и ушла.
Не было никакого сомнения, что Белавин жил в самом высшем кругу и имел там вес.
"Нельзя ли его как-нибудь поинтриговать для службы!" - подумал Калинович и с каким-то чувством отчаяния прямо приступил.
- Я приехал сюда заниматься литературой, а приходится, кажется, служить, - проговорил он.
- Что ж так? - спросил Белавин.
Калинович пожал плечами.
- Потому что все это, - начал он, - сосредоточилось теперь в журналах и в руках у редакторов, на которых человеку без состояния вряд ли можно положиться, потому что они не только что не очень щедро, но даже, говорят, не всегда верно и честно платят.
- Говорят, что так... говорят! - подхватил Белавин и грустно покачал головой.
- Если же стать прямо лицом к лицу с публикой, так мы сейчас видели, как много в ней смысла и понимания.
- Немного-с, немного!.. - подтвердил Белавин.
- И наконец, - продолжал Калинович, - во мне самом, как писателе, вовсе нет этой обезьянской, актерской способности, чтоб передразнивать различных господ и выдавать их за типы. У меня один смысл во всем, что я мог бы писать: это - мысль; но ее-то именно проводить и нельзя!
- Какая тут мысль! Бессмыслие нам надобно!.. - воскликнул Белавин.
- И выходит, что надобно служить, - заключил Калинович с улыбкою.
Белавин сначала взмахнул глазами на потолок, потом опустил их.
- В государстве, где все служит, конечно, уж удобнее и приятнее служить... конечно! - произнес он, и некоторое время продолжалось молчание.
- Но для меня и в этом случае затруднение, - начал опять Калинович, потому что решительно не знаю, как приняться за это.
- Что ж? - возразил Белавин с ударением. - Это дорога торная: толцыте, и отверзется всякому!
- Но все-таки для начала нужна хоть маленькая протекция, - перебил Калинович и остановился, ожидая, что не вызовется ли в этом случае Белавин помочь ему.
Но тот молчал.
- У меня только и есть письмо к директору, - продолжал Калинович, называя фамилию директора, - но что это за человек?.. - прибавил он, пожимая плечами.
- Человек, говорят, хороший, - проговорил, наконец, Белавин с полуулыбкою и бог знает что разумея под этими словами.
- Но когда его можно застать, я даже и того не знаю, - спросил Калинович.
- Я думаю, поутру, часов до двенадцати, когда он бывает еще начальником, а после этого часа он обыкновенно делается сам ничтожнейшим рабом, которого бранят, и потому поутру лучше, - отвечал Белавин явно уж насмешливым и даже неприязненным тоном.