Судя по времени на часах, спать уже не должна. Словно в подтверждение моих слов, в глубине квартиры хлопнула дверь ванной. Значит, ушла умываться.
Примерно через десять минут Фелс пришла на кухню. Неуверенно замерла в дверном проеме, а я жестом указал на тарелку с завтраком. Сам же спрятал возникшую улыбку за чашкой кофе, потому что Фелс переоделась. В другую одежду.
А значит вчера, уходя из собственного дома, где-то в глубине себя уже знала, что ночевать снова придется у меня. Очень хороший знак. Невероятно хороший.
– Никогда не думала, что мне станет готовить завтрак преподаватель, – неожиданно нарушила она молчание, усевшись за стол.
– Мне не сложно. И меньше всего я хочу, чтобы мои студенты падали на занятиях в голодные обмороки, – отозвался я. – Впрочем, если однажды ты решишь побаловать завтраком меня, то не откажусь.
Я с интересом уставился на нее и попытался считать реакцию на мой прозрачный намек, что таких пробуждений, как это, в перспективе может быть очень много.
Она замерла с вилкой в руках, несколько мгновений над чем-то размышляла, но так ничего и не ответила. Отпилила себе ножом кусок яичницы и положила в рот.
Что ж, даже такая реакция лучше, чем вообще никакой.
Я допил свой кофе, отнес кружку в посудомоечную машину, а после развернулся и застыл, уставившись на Фелс.
Она уже расправилась с завтраком тарелке, что меня, несомненно, радовало, и теперь я видел, как рука замерла над вазой с фруктами, выбирая, что же взять: бананы или яблоки. Всего несколько мгновений, и Фелс все же потянулась за бананами, уже взялась за желтый бок длинного фрукта, когда подняла на меня взгляд и в нем мелькнул испуг, и девушка мгновенно передумала, взяв из вазы яблоко.
Чертово, мать его, зеленое яблоко, с сочным боком и хрустящей мякотью.
Мои руки впились в столешницу позади, пытаясь удержать от необдуманных действий, потому что ничего не подозревающая Фелс коснулась белоснежными зубами фрукта и откусила крошечный кусочек.
Это словно молния посреди ясного неба и электрический ток, проходящий по венам заключенного, приговоренного к смертной казни. От этого совершенно невинного укуса дурацкого яблока внутренние демоны взвыли и хищно оскалили зубы.
Не знаю, кто придумал назвать эту девчонку Фелисити, нужно было Евой.
Потому что в той библейской истории все тоже началось с гребаных яблок. Одним укусом Ева погубила Адама.
И я дернулся к ней, минуя в несколько движений все разделяющее нас расстояние, хватая руку Фелисити с яблоком и отставляя в сторону, заставляя выронить его из пальцев и покатиться по полу.