Ибрагимов кинул на меня хмурый взгляд исподлобья:
— Разве похоже, что я шучу? Думаешь, стал бы я столько раз извиняться за свою дурную выходку, а потом почти полтора месяца дожидаться твоего прощения, если бы ты была мне безразлична?
— Да, на тебя это не похоже — признала я — Даже не знаю что сказать… Это для меня как-то неожиданно. Я и не предполагала, что ты можешь… Это все так странно! Сегодня утром я вообще считала тебя своим врагом номер один, а теперь ты говоришь мне такое. Честно говоря, я даже не знаю, как на это реагировать — промямлила я.
— Для начала хотя бы честно ответь на мой вопрос — попросил Тимур, прямо взглянув мне в глаза.
— Ну ладно, раз так, отвечу — сдалась я — Но ты должен пообещать мне, что эта информация не уйдет дальше твоих ушей. Мне не нужны проблемы. И Адаму тоже. Обещаешь?
— Да.
— Хорошо. Как ты уже понял, мы с ним не просто друзья. Точнее стали не просто друзьями не так давно. До этого-то мы действительно дружили и ничего больше. Но у нас с ним все сложно. Понимаешь, мы любим друг друга, но обстоятельства складываются против нас. Дело в том, что у Адама в Чечне есть невеста. Родители договорились об их свадьбе, едва они только родились. Я с ней подружилась еще когда мы с ним были всего лишь друзьями, хорошая девушка. И Адаму она нравится. Мы не хотим ее обманывать, а у нее в нашей академии учатся подруги, которые все могут ей рассказать. Поэтому нам и приходится скрывать наши отношения от окружающих. Но, честно сказать, мы не подозревали, что у нас все так получится. Это вышло спонтанно и в какой-то степени неожиданно для нас обоих. А теперь мы не знаем, что делать, потому что друг без друга мы не можем — я судорожно вздохнула, почувствовав облегчение от того, что хоть с кем-то смогла поделиться этой проблемой. Тимур молча выслушал меня и, помолчав еще немного, пробормотал:
— Понятно. Значит, надеяться не на что — к тому времени мы уже подошли к входу в метро и стали спускаться в подземку. Я сочувственно посмотрела на него, вспомнив как сама недавно мучилась, думая, что мои чувства к Адаму безответны:
— Извини, я не хочу причинять тебе боль, но сердцу не прикажешь, ты ведь знаешь.
— Да, теперь знаю — на лице Ибрагимова появилась кривая усмешка — если бы ему можно было приказать, то я бы сейчас с тобой не разговаривал.
Мы молча прошли через турникеты и добрались почти до середины станции, как вдруг парень нарушил тягостное молчание:
— Ты сказала, что все случилось спонтанно. Когда же вы с Идолбаевым перестали быть друзьями?
Я удивленно взглянула на него: