— Эдвард? — Тая пришла в себя. Неужели она все это сотворила? Неужели она станет причиной гибели…
— Спаси их! — раздался голос Арвина в ее голове.
Мужчины уже почти скрылись под слоем песка.
— Нет! — закричала, бросилась туда, где они еще мгновение назад были живы.
— Нет-нет-нет!!!
Она разрывала песок с остервенением, с отчаянием, сдирая в кровь кожу с ладоней мелкими острыми камешками, хрипя и задыхаясь.
— Пожалуйста…Нет! Пожалуйста! — плакала, пытаясь молить черные небеса.
— Я не хочу этого…Я не хочу!
Зал. Пахнет мастикой и краской, недавно сделали ремонт на деньги спонсора — Арвина Валентайновича Эйша. Сам бизнесмен пришел к ним после занятия, принес длинный, черный бархатный футляр. Ловким движением ухоженных рук в массивных перстнях нажал на невидимый замочек — крышка открылась. На голубом шелке лежат шпаги. Старинные, боевые, инкрустированные камнями. Арвин Валентайнович встает, просит их тренера, Николая Алексеевича, помочь ему продемонстрировать.
Арвин Валентайнович фехтует не так, как их учили. Николай Алексеевич ему сильно уступает. А Эдвард — нет. Они на равных. Хотя нет…Эдвард искуснее. Легче. Тае это почему-то приятно. Хотя…ей то что?
Небо. Яркое, голубое. Терраса. Розовато-белый мрамор. Маленькая белокурая девочка в легком платьице и ямочками на щеках. Звонкий, заливистый смех:
— Папа, папа!
Женщина. Красивая. Они с девочкой чем-то похожи. Она богато одета. Дама подходит к вазе с фруктами, дает девочке и мальчику постарше какие-то плоды. Тая никогда таких не видела, но почему-то ей кажется, что это очень вкусно. На плечо женщине ложится мужская рука.
— Арвин!
Ягоды. Как малина, но крупнее. А запах! Горсть такая большая, что еле умещается в мужской ладони. Эдвард кормит ее с рук. Проводит большим пальцем по губам. Целует. Ягоды сладкие, но его поцелуй еще слаще…
Море шумит внизу. Внизу?! Почему? Они же были…Свет! Белый, яркий, слепит глаза. Снег. Розовый. Что это? Кровь с ее ладоней. Откуда тут снег? Как…холодно.
Тая очнулась. Села. Видения исчезли. Она была в горах. Память медленно возвращалась к случившемуся, но тут ветер поднял снежные хлопья, закружил, и в самом центре снежного вихря появился голубоглазый манул… Он был чуть меньше, чем должны быть манулы по ее представлению, и как будто соткан из легких снежинок. Снежный кот посмотрел на нее долгим, синим взглядом и медленно пошел прочь, не оставляя следов.
— Стой! — забыв о холоде и боли, девушка понеслась за ним.
Он шли довольно долго, спускаясь вниз, петляя сквозь небольшие пещеры, где отчетливо был слышен шум моря. Когда они вышли на место дуэли Арвина и Эдварда, солнце уже садилось. На фоне алого заката, привалившись друг к другу спиной, тяжело дыша, сидели двое мужчин.