- Предпочитаю мясо. А попить дай.
- Где ты тачку взял? - я протянула ему молоко.
- На заправке. Хозяин отошел заплатить за топливо, а ключи в зажигании оставил. Вот лох!
Я поджала губы.
- Знаешь, у нас так себя ведут не лохи, а люди, которые точно знают: их тачку никто не тронет. Это может плохо кончится.
- Да ладно, ничего нам не будет. - он отхлебнул молока и отдал бутылку. - Никто нас даже не заметит. А мужику я компенсирую.
- Ага. Половину. Потом. Может быть…
- Да не, как до Питера доберемся, я сразу отдам. Позвоню, куда надо и тачку найдут. С небольшим, но приятным подарком внутри.
- А ты едешь в Питер? - я очистила яйцо и запихала в рот. Жалко, соли нет.
- А ты нет? - он коротко глянул на меня и прыснул. - Ты бы хоть откусывала что ли. Ну и манеры у нынешней молодежи! - я молчала. Надо же прожевать… потом робко спросила:
- А сигарет ты не нашел? - сидхе только фыркнул.
- Курить вредно! И вообще: я существо нежное, не выношу табачного дыма.
- Ну, тогда нам не по пути. - я притворно вздохнула. - Высадишь меня в каком-нибудь городишке…
- Эй, ты о Носферрату не забыла? Думаешь, тебя больше не ищут?
- Не думаю. Поэтому лучше, если я буду сама по себе. Тебе-то зачем мои проблемы? - иногда меня всё еще посещала мысль, что сидхе - засланный казачок. Уж больно он в друзья напрашивается.
- И что будешь делать?
Я пожала плечами.
- Залягу на какое-то время. Войду в форму, найду оружие… Затем - опять на Сицилию. Остался там один должок.
Он искоса осмотрел меня с ног до головы, будто собирался купить.
- У тебя нет шансов против Вито Лучано.
Я хотела возмутиться, но, по размышлении, согласилась.
- Скорее всего.
- И что, совсем не боишься?
- Путь воина - путь смерти.
- Хорошая философия. Только бесполезная. И безответственная.
- Это почему?
- Умер - значит, проиграл.
- А при чем тут безответственность?
- При том, что твое дерьмо другим разгребать придётся.
Когда Яррист сказал, что дедушкин меч - не для меня, я почувствовала себя обманутой. Зачем нужны были все эти изнурительные тренировки? К чему мне талант, который я даже не могу применить?
Вот я всегда хотела рисовать, например. Завораживали холсты, кисти, запах краски, то, как приятно крошится пастель под пальцами… Я мечтала стать художницей, но вместо этого меня сделали киллером.
А меча не дали. К чему тогда, Ктулху меня заешь, вся моя жизнь? В чем её смысл?
Поражение. Горькое, как хвощ хокуса, которым чистили зубы в школе гейш. Терпеть не могу горечи…
Сейчас я поняла, что совершила огромную ошибку, забыв о Вито на целый год. Путешествовать вместе со стаей было здорово, но счастье взаймы оказалось слишком дорогим.