Она медленно опускает свою теплую киску на мой член, и я также медленно обнимаю ее в ответ. Она всхлипывает, и ее спина выгибается под моими руками. Кровь стекает по ним, когда спускаюсь к ее заднице, обхватывая и насаживая её на себя. Она двигается, скользит по мне, откинув голову назад.
— Посмотри на меня, Эви. — Я хочу увидеть ее боль, ее страх, ее удовольствие и ее преданность.
Ее взгляд поднимается, пока она продолжает двигаться по моему члену.
— Ты любишь меня? — спрашиваю я.
— Да. — Слезы снова появляются в ее глазах, и я хочу ими владеть. — Я так тебя люблю, Эзра, — произносит она между глубокими вздохами.
— Достаточно убийств ради меня? — шепчу я. Когда прижимаюсь к ее щеке, я провожу пальцем по окровавленной губе и размазывая кровь по ее челюсти.
— Да, — она все еще смотрит на меня.
Она двигается на мне сильнее, насаживаясь на мой член, ее задница давит на мои яйца. Я двигаю бедра и каждый раз прижимаюсь к ее промежности.
— Мне следует наказать тебя снова, просто за то, что ты испачкала кровью всю постель — нашу постель.
У нее перехватывает дыхание, и я целую ее шею, вдыхая аромат ее духов, смешанных с металлическим запахом крови. Мои руки скользят по ее бокам, кровь все еще сочится из ее ран. Надеюсь, останутся шрамы. Я хочу навсегда ее заклеймить. Я хочу, чтобы это служило ей напоминанием.
Она впивается ногтями в мои лопатки и откидывает голову. Я поднял голову и укусил ее за сосок. Глубокий, довольный стон слетает с ее губ, потому что она возбуждается от боли. Ее ногти дерут мою кожу. А потом она кончает, и ее киска сжимает мой член, как тиски. Я хватаю ее за бедра, заставляя двигаться быстрее, пока не кончаю в ее узкую киску, повторяя стонами ее имя, подобно этим чертовым молитвам, которые она так любит.
Она прижимается лицом к моему плечу, тяжело дыша. Я хватаю ее за талию, поднимаю и бросаю на кровать. Она стонет, когда ее спина касается простыни. Я наклоняюсь над ней, моя рука упирается рядом с ее головой, другой я ласкаю её лоно. Она вздрагивает от прикосновения, и я улыбаюсь, прежде чем вогнать в нее два пальца, чувствуя ее влагу, смешанную с моим семенем. Она стонет для меня, и я вытаскиваю пальцы и засовываю ей в рот. Она сосет их, крутит языком, словно это мой член, а я толкаю их глубже. Когда я отстраняюсь, Эви поднимается и прижимается щекой к моему лицу.
— Теперь ты меня любишь, Эзра? — спрашивает она.
— Нет, — отвечаю я. Она вздрагивает, как будто я физически ее ударил, и мне все равно, потому что, насколько прекрасным ни было ее пропитанное кровью тело и лицо в порезах, она не подчинилась мне. — Ты чудовище, маленькая убийца, — шепчу я. Настоящий монстр.