— Папа, ты что? — крикнула девочка и заметила, что он очень бледный и у него глаза в красных ниточках.
— Идём скорей домой.
Девочка не узнавала его голоса.
Отец быстро вошёл в подъезд. Инга — за ним. Он спешил и хватался за перила, ноги не держали его. Два раза споткнулся о ступеньки. А Инга бежала на своих тоненьких ножках. Обычно она бежала по лестнице приплясывая, но сейчас ноги не слушались её, шагали как деревянные. Смутная тревога овладела Ингой. Она снова почувствовала голод. Резкий, похожий на боль. Перед глазами пронеслись девочки в жёлтых платьях…
Отец открыл дверь и торопливо, словно спасаясь от преследования, вошёл в дом. Инга проскользнула за ним. Захлопнула дверь. Отец вошёл в кухню и тяжело опустился на табуретку. Ипга села напротив и заглянула ему в глаза.
— Ты плакал? — спросила Инга.
Отец с испугом посмотрел на неё.
— Кто тебе сказал, что я… плакал?
Кто сказал? Никто ей не говорил. Глаза сказали. Красные ниточки.
— Ну, плакал! — вдруг вырвалось у отца. В тот день он был раздражительным.
— Тебя кто-нибудь обидел, да? — терпеливо спросила Инга.
Отец поморщился:
— С тобой невозможно говорить!
Инга пожала плечами и стала раскачиваться па табуретке.
— Перестань, — устало сказал отец. — Мне надо тебе сказать…
Девочка перестала качаться и вопросительно взглянула на отца. Ей стало жалко его. Она не могла понять почему, но жалость подступила к горлу и защипала, словно девочка на спор съела ложку соли.
— Мамите… — сказал отец и отвернулся. И не поворачиваясь, чужим голосом произнёс: — Мамите больше нет.
Инга не поняла, что он этим хочет сказать. В ушах у неё зашумело, словно задул ветер.
— Почему больше нет? — спросила она и почувствовала, что в горле прибавилось соли. И в глазах тоже появилась соль: стало пощипывать. — Папа, что ты молчишь?
— Мама умерла, — выдавил из себя отец.
Он сидел спиной к Инге. Но девочка по спине почувствовала, что отец плачет. Сама же она не плакала. Она не понимала, что произошло. Слова не действовали, звучали вхолостую. Их смысл ускользал от девочки.
— Как — умерла?
— Грузовик наехал на машину «скорой помощи»… — Папа всхлипнул, и голос у него стал тонким и слабым, как у маленького.
И от этого Инга почувствовала себя старшей.
— Не плачь, — сказала она, как говорят маленьким, — мама вернётся.
Инга утешала отца, а слёзы накапливались в её глазах, но она не замечала своих слёз и продолжала утешать отца. И вдруг девочка почувствовала, что мама где-то очень далеко: дальше бабушкиной деревни, дальше моря, дальше гор, которых Инга никогда не видела. Девочка испугалась этого страшного расстояния. Закрыла глаза и почувствовала на щеках горячие бороздки. Но ведь даже из самых дальних стран люди возвращаются домой. «И мама тоже вернётся! — Она уже утешала не отца, а себя. — Надо только набраться терпения».