Как только он сделал это, в то же мгновение взрыв сотряс платформу, на которой стоял он и другой мужчина.
Я невольно ахнула где-то в его сознании.
Я ахнула, слыша крик стальных балок, видя, как корёжится металл.
Я смотрела, как два мужчины в панике инстинктивно тянут руки. Они схватились за железные перила, держась и шире расставляя ноги в ботинках. Первый мужчина потерял телефон. Я наблюдала, как разбивается экран, ударившись о край вышки и устремляясь вниз, к земле.
За первым взрывом последовал второй.
И третий.
Я ощутила своего рода сосущее давление - воздух покидал лёгкие мужчин, кислород высасывался из пространства вокруг них, взлетая в небо над его головой.
Зародилось тяжёлое рокотание. Мой разум метнулся к драконам, крылатым огнедышащим созданиям, вздымавшимся из расплавленной земли. Я прислушивалась к этому рычащему монстру, вырывавшемуся из глубин, и страх взорвался во всем моем естестве.
«Я умру.
Я умру прямо здесь».
Это была последняя его мысль, которую я ощутила...
* * *
...А затем я оказалась в ином месте.
В отличие от отдалённой платформы со странным мужчиной, это место было интимно знакомым.
Как и его обитательница.
Я смотрела, как она извивается на столе с мягкой обивкой, доктора собрались вокруг неё, пристёгивая её запястья, её лодыжки. Крики эхом отражались от металла и стекла в комнате, и часть меня кричала вместе с ней, затерявшись в её муках и злости от бессилия.
Её светлые волосы сейчас были густыми и здоровыми, не тусклыми и редкими, какими они станут через несколько месяцев. В этот краткий, беглый момент они все ещё отражали её настоящую - грива столь же дикая, как и её колотящие конечности и бьющееся сердце. Я смотрела, как она бодает одного из санитаров, подошедшего к ней со шприцем, разбивает стекло в его руках и покрывает кровью его пальцы там, где их порезали осколки.
Он ахнул, отстраняясь, сжимая окровавленные пальцы и пятясь от стола, наблюдал за ней со страхом, благоговейным трепетом, даже потрясением.
Она зашипела на него, удлинив клыки.
Она сожрала бы его сердце. Она бы высосала из него каждую унцию жизни.
Я знала её.
Я знала её... каким-то образом.
Её боль ощущалась как моя собственная.
Любовь, страсть, смерть, кровь - все это была она, но не она. Настоящая она и самозванка слились в одну. Она ненавидела. Любила. Жила. Умирала. Убивала. Создавала.
Она была всем, чем я хотела быть.
Она была всем, что я презирала.
Когда они набросили кожаный ремень на её шею, пристёгивая к лавке с мягкой обивкой, она закричала от ярости. Бессильное поражение заполнило её, понимание.