Какова бы ни была причина, он знал, что эти вещи должны измениться.
Брик тоже в это верил.
Убрать Константина было очевидным и необходимым первым шагом. То, что Брик сделал это через считанные дни после того, как заявил о своём намерении, демонстрировало глубинную преданность своим словам, и это тронуло душу Линкольна. Уже по этой одной причине Линкольн преклонил колено.
Уже по этой одной причине Линкольн отдал свою жизнь служению ему.
Он давно ждал лидера, который будет действовать, а не только произносить пустые слова.
Теперь, глядя на живое наследие Константина в форме оставшегося после него Совета, Линкольн ловил себя на мысли, что Брик был прав на их счёт. Они забыли, как сражаться, как даже собрать волю в кулак и сделать то, что должно быть сделано. Ожирев на дани крови, они превратились из волков в овец. Из хищников в домашних животных.
Предав кровь, они утратили её силу.
- Линкольн? - рявкнул Малакай, привлекая взгляд Линкольна обратно к себе. - Как наш бесстрашный лидер планирует разобраться с этим? Очевидно, что некоторые среди нас сильно недооценили это создание. Ты не можешь винить нас за желание знать, был ли наш король в их числе?
Линкольн нахмурился.
Окрасившиеся багрянцем глаза Малакая ожесточились.
- Чтобы пойти против этого животного сейчас, нам понадобится армия. Судя по тому, что я видел в профиле этого существа, я сильно подозреваю, что он хочет этого. Очевидно, он намеревается совершить против нас геноцид, если сумеет. Или хотя бы в высшей мере ослабить нас и окончательно загнать в подполье.
Линкольн кивнул, притворяясь, будто размышляет над его словами.
В это время он взглянул в сторону камина, на Дориана.
Вампир с бело-светлыми волосами теперь использовал короткий нож с костяной ручкой, чтобы почистить под ногтями. Его губы бантиком сосредоточенно поджались. Его глаза - застывшие окровавленные бассейны - резко оттенялись кровавым цветком, расцветшим в центре.
Пребывал ли Дориан в покое или в движении, Линкольн никогда не видел, чтобы этот кровавый оттенок угасал.
Дориан всегда охотился. Охота являлась естественным состоянием Дориана.
Его наружность напоминала маскировку, обманку. С его по-детски округлым личиком, полными губами и бело-светлыми волосами многим людям он казался ангелочком. Его одежда тоже обезоруживала: мягкая куртка из коричневой кожи, белая футболка, дизайнерские джинсы. Баскетбольные кеды красовались на ногах, один чёрный, другой красный, с белыми носками. Он напоминал богатого студента колледжа или, возможно, молодого программиста, работающего над техническим старт-апом. Линкольн даже видел Дориана на скейтборде.