«Тогда же подвластный каппадокийцу Архелаю народ клитов, так как его заставляли по принятому в наших провинциях обыкновению подвергаться цензу и вносить подати, ушел в Таврские горы и там благодаря условиям местности успешно оборонялся от невоинственных царских войск…» (Тацит. Анналы. 6.40). Тертуллиан, окончивший трактат «Против Маркиона» около 212 г., как будто тоже знал о переписи Августа[49].
У нас нет, да и не может быть прямых доказательств проведения переписи Августом, однако косвенных доказательств о существовании ценза в Иудее ко времени смерти Ирода вполне достаточно, и введен был этот ценз именно в 7 г. до н. э. А свидетельство Флавия является важнейшим аргументом в ее пользу. Ведь к 4 г. н. э. реестр податей, собираемых в Палестине, в частности в Самарии, уже существовал, и он был под рукой у Августа…
Глава 8
Догматы новой веры
Миф об умирающем и воскресающем боге Таммузе, неизменно сохраняющийся в веках и отражающий восприятие человеком природных явлений, часто называют прототипом Воскресения Христа. Подобные мифы и сказания, связанные с теми или иными трансформациями, легко встретить в культуре большинства народов мира. Птица Феникс, оборотни, населяющие сказочный мир, определенным образом повлияли на этику человечества. Человек становится лучше и чище, время от времени посещая волшебный мир сказок.
Обратимся к историческому периоду формирования евангелий. Иудейская религия выступает в качестве прародительницы христианства, но любовь к потомству не может длиться вечно. Саадия, умерший в 942 г., изложил сущность иудаизма в следующем виде. Бог сотворил мир, но его первым деянием было сотворение материи. Творец един. В акте творения он преследовал цель, известную только ему. Человеку не дано вникнуть в помыслы Бога и тем самым узнать свое предназначение. Тем не менее, человек — венец творения. Подобно ахиллесовой пяте, делающей героя уязвимым, именно незнание цели есть уязвимое место мыслящего существа, оставляющее ему поле для творчества и позволившее ему сформулировать извечный вопрос: «Кто мы, откуда мы, куда идем?»
В человека вложена разумная душа, способная отличать добро от зла и познавать истину. Однако процесс познания есть краеугольный камень взаимоотношений человека с Богом. Синайское откровение Творца явилось переломным моментом во взаимоотношениях человека с Богом. Откровение, полученное Моисеем, совокупность заповедей, законов, правил — есть направляющий перст, указывающий человеку путь к высшей цели и саму цель. Человек обладает свободой воли. Путь, который он выбирает, — это только его путь. Он несет перед Богом ответственность за свой выбор. Он выполняет либо нарушает заповеди Божии. Бог ничем не обязан человеку, он не брал, не берет и не собирается брать на себя ни капли его греховности. За всё человек ответственен сам. Он стоит перед дилеммой: совершать добрые и богоугодные дела, благо путь к ним ярко очертан, либо нарушать заповеди и творить поступки, пятнающие душу. И то, и другое — его выбор. И этот выбор определил и наказание. Праведники получат блаженство, грешники — страдания. Однако устройство и реальность мира таковы, что полное воздаяние по заслугам возможно лишь в будущей жизни. Смерть — не конец бытия. Это трансформация, переход в качественно иной вид существования. Справедливость требует, чтобы замок в высший мир открывался только праведникам. Грешные души остаются неприкаянными, они ничем не защищены перед вечностью в своем непрестанном скитании по вселенной.