— Да я... Я куда хочешь...
Уснули перед самым рассветом. Миколке приснилось, что они в Индии и что вовсе он не Миколка, а житель непроходимых джунглей, и не рубанком управляет в школьной столярке, а огромным слоном. Слон очень упрямый, а ему надо перенести на строительство много-много досок. Миколка приказывает слону идти туда, где стоит целый лес строительных кранов, а слон знай тянет в противоположную сторону. И он начинает изо всех сил бить слона тяжелым деревянным молотком по голове: стук-стук, стук-стук...
Да это же в дверь стучат. Слышится знакомый голос Марата Ниловича:
— Эй, ребята! Северинов! Курило! Вы здесь?
— Здесь.
Их появление школьники встретили по-разному. Кто со смешком и свистом, кто сочувственным взглядом. Среди тех, кто встретил Миколку с Андреем во дворе школы, были и Конопельский с Масловым.
Миколка подозрительно глянул на Маслова, глухо спросил:
— Твоя работа?
Маслов заорал на весь двор:
— Начинается! Маслов что, в борщ тебе плюнул? На другого кого свали.
А Конопельский, подойдя к Андрею, вполне искренне заглянул ему в глаза и заявил:
— Ты, может, думаешь, что это я? Пожалуйста, не думай. Конопельский до этого еще не дошел. Я все же примат из приматов...
— Я ничего не думаю, — холодно прервал его Андрей.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой горячие надежды разбиваются о холодное безразличие
Об этом смешном приключении поговорили, поговорили, да и забыли. Оно всегда так: что одному во вред, то другим на потеху. Идет человек по дороге, поскользнется, шлепнется «всем прикладом», а те, кто увидит, хохочут, заливаются. Так и Миколке с Андреем: им пришлось ночью в холоде на стружках дрожать, а Конопельскому смешочки.
— Крысы вас там не загрызли? — все допытывался он.
А когда на другой день ребята шли в мастерскую, он посоветовал им:
— Вы теперь изнутри запритесь, а то опять тараканов кормить будете.
Шутил, посмеивался, будто не он устроил такую подлость.
Андрей на это не обращал никакого внимания, а Миколка, когда остались одни, разошелся:
— Смеется, гад, а кроме него с Масловым замкнуть некому. Думает, я не понимаю, не вижу...
— А может, и не они.
— Они! Бегали за мастерскую курить, вот и увидели. Даже ключ закинули. Хорошо, что у Марата Ниловича другой нашелся.
Марат Нилович охотно консультировал ребят, что и как делать, разрешил продолжать работать в мастерской.
Ребята только советовались с учителем, но все делали сами. Уж больно хотелось им смастерить настоящую раму, которая, на зависть всем остальным, будет вставлена в новом доме.
Многие интересовались их работой. Но друзья неохотно об этом говорили, а то и вовсе отшучивались, приглашали вступить к ним в кружок: приходи, мол, увидишь. Были такие, что приходили. Их не впускали. Надо будет, позовем. Чем они там в мастерской занимались, стало чуть не для всех тайной, кое-кто даже слушок пустил, будто они всамделишную ракету строят, на Луну лететь собираются.