— Значит, дорогуша, она дуреха с высшим педагогическим образованием.
Дуреха с высшим педагогическим образованием как раз в этот момент вошла в зал, толкая впереди себя столик-поднос на колесиках. Запахло коньяком, хорошим кофе, ароматными копченостями. Кирилл Иванович еще в прихожей велел чего-нибудь принести — перекусить с дороги именно здесь, в домашнем кинотеатре на первом этаже. Он сразу оживился, отложил в сторону пульт дистанционного управления, выпрямился в кресле и удовлетворенно потер руки:
— Надя, каких это призраков ты здесь видала?
Прислуга с педагогическим образованием Надя Щукина смущенно поправила фартушек:
— Я… Ольга Владимировна, не надо было рассказывать…
— Ты не крути, а отвечай. — Ярыжский быстро опрокинул в рот рюмочку коньяку и теперь вкусно жевал балык. — Ты… м-м-м… Прямо говори… м-м-м… Что видела…
— Я не видела, я только слышала.
— Ну?
— Ночью в туалете на втором этаже, там, где ваш кабинет, кто-то спустил воду. Тогда я была в доме одна. Я пошла наверх: вода как-то странно шумела, будто булькала. — Рассказывая, Надя постепенно переходила к выразительным учительским интонациям, а Кирилл Иванович только время от времени удовлетворенно мычал. Его жена села рядом, на диван, и теперь, слушая Щукину, они оба напоминали учеников: распущенного лентяя, почему-то одетого в приличный костюм, и внимательную отличницу, только по недоразумению наряженную в легкомысленный шелковый халатик.
— Мне послышались какие-то слова, но я не разобрала, какие именно. Никого в доме не было. Я позвонила охраннику, но он сказал, что никого не видел. Потом два дня все было тихо, а перед приездом Ольги Владимировны — снова: шум воды, потом бульканье. Я обошла весь дом, проверила все укромные места, даже подвал, — абсолютно никого! Когда закончила обход — наверху снова кто-то спустил воду. И бульканье — такое же. Будто кто-то говорит. Непонятно. Неразборчиво.
— Я тоже слышала! — всплеснула руками госпожа Ярыжская. — И вчера, и позавчера!
— М-м-м… И что же оно булькало?
— Как это — что?
— Ну, слова какие? М-м-м… Хоть что-то?
Ольга Владимировна шумно выдохнула:
— Не знаю… Мне показалось — по-французски…
Ярыжский хохотнул с полным ртом, но женщины не обратили на его сарказм никакого внимания и не обиделись.
— А мне — так будто по-английски, — прибавила Надя.
— Интересно. М-м-м… Очень интересно… Значит, итальянский унитаз разговаривает… М-м-м… По-английски… И по-французски… Это исключительно интересно… Голос какой?
— То есть как это — голос какой?
— Ну… Мужской или женский?
— Нечеловеческий! Нечеловеческий голос! Понимаешь? — всплеснула руками супруга.