— Мама! — рыкнула моя мать.
— Он не собирается делать мне предложение. Мы идём ужинать. Выпустите меня!
Мне удалось выбраться из-за стола.
— Свидание? — спросила Диана, улыбаясь.
— Ужин, — ответила я.
— Ты похожа на принцессу, — сказала мне Матильда.
— Спасибо! — Я обняла её, но она уже забыла обо мне. Зевс был куда более очаровательным.
Я прошла через офис к входной двери и вышла в техасскую зиму, где меня ждал Роган. Он склонил голову, и я увидела точный момент, когда в его глазах вспыхнул огонёк.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он.
На мне было чёрное платье, оригинал Адрианы Рэд — перспективного хьюстонского дизайнера. Я купила его за триста баксов в прошлом году, когда её бутик только открылся. Два месяца спустя молодая звезда появилась в её зелёном платье на церемонии «Эмми», и внезапно Адриана стала модным брендом. Я больше не могла её себе позволить — цены за ночь увеличились втрое — но, по моему убеждению, на мне была её лучшая работа. Платье было простым, оно спадало продуманным каскадом, подчёркивая все нужные округлости, и при этом оставаясь элегантным. Подол находился на пару дюймов выше колена — идеальная длина, чтобы продемонстрировать ноги не теряя при этом профессионализма. Глубокий треугольный вырез был несколько ниже, чем приемлемо для делового ужина, но я ведь не на работе. Волосы мягкими волнами спадали на спину. Туфли добавляли дополнительные четыре дюйма роста. Мой наряд никого не сразит наповал, но и придраться к нему никто не сможет.
Глаза Рогана потемнели и загорелись.
— Ты тоже отлично выглядишь, — ответила я.
— Платью нужно немного блеска.
Он вытащил из кармана чёрную прямоугольную коробочку и открыл её. Внутри лежал прекрасный изумруд. Камень размером чуть больше ногтя на большом пальце ловил свет от фонаря над дверью и сиял потрясающей зеленью с каплей голубизны. Он висел на цепочке белого золота, как слеза.
— Как тебе? — слегка настороженно спросил Роган, словно ожидал, что все, что угодно может пойти не так в любую секунду.
— Он роскошен, — честно призналась я.
Он взял его из коробочки. Я подобрала волосы, и он одел цепочку мне на шею. Камень казался на моей коже сияющей каплей света.
— Хотя это только на ужин, — вздохнула я. — Я не могу его оставить.
— Я купил его для тебя, — возразил Роган. — Я собирался подарить его тебе на Рождество.
По его лицу я поняла, что отказ от подвески будет означать отказ от него. Да, это был дорогой изумруд. Вероятно, на моей шее висело пятьдесят тысяч долларов, что было больше, чем все украшения, которыми я обладала. Но, опять же, у него было больше денег, чем он мог пересчитать за всю жизнь, и если он хотел, чтобы я носила подвеску, я это сделаю.