Шторм взглянул на окно. Тонкие, как волос, трещины обрамляли необычайно острые куски стекла. Если окно разлетится, осколки порежут его на ленточки, особенно если их направит Превосходный телекинетик.
— Кажется, я у вас засиделся.
— Что ты, — возразил Роган. Останься. Давай ещё поболтаем. Наверстаем упущенное.
— Простите, но я должен идти. — Шторм встал. — Подумай о моих словах, Роган. Ещё не поздно перейти на правильную сторону.
Он зашагал прочь.
— Что на моей шее, Роган? — спросила я.
На его лице отразилась боль.
— Блестящий камушек.
Правда. Ладно. Я вытащила телефон и набрала «Слеза Эгейского моря» в окне поисковика.
«Слеза Эгейского моря — бриллиант весом 11.2 карата, оценённый как интенсивно-фантазийный зелено-голубой, был недавно обнаружен у побережья Аргоса на обломках древнего кораблекрушения. «Слеза Эгейского моря» — это третий из всех известных алмазов голубовато-зелёного оттенка, другие — «Океанский Рай» и «Океанская Мечта», что делает его одним из редчайших бриллиантов в мире. (Сине-зелёный цвет часто встречается у искусственно выращенных алмазов и достигается с помощью различных методов облучения; однако он чрезвычайно редок в природе — прим. пер.) Недавно «Слеза Эгейского моря» была продана частному коллекционеру за 16,8 миллиона долларов.»
Я чуть не поперхнулась.
— Хочешь дождаться десерта? — спросил он.
— Нет.
Словно по волшебству, рядом возникла наша официантка.
— Мы уходим, — сообщил ей Роган. — Запишите окно на мой счёт.
Мы вышли из «Фландрии» и сели в машину. Роган поехал по ночному городу.
— Почему? — спросила я, наконец.
— Потому что я люблю тебя.
— Шестнадцать миллионов долларов.
Он ничего не ответил.
За окном проносились огни Хьюстона.
— Я хотел показать тебе другую сторону жизни Превосходной. Её преимущества.
— Ты имел в виду преимущества вроде угрожавшего нам заносчивого мерзавца в костюме от Армани или какой-то случайной женщины, готовой повеситься тебе на шею? — Ой. Кажется, это было нечестно.
— Разница между ней и Гареном в практике. С опытом она станет получше.
— Гарен ко мне не подкатывал.
— Все впереди.
Я вздохнула.
— Я хотел, чтобы этот вечер был только для нас, — сказал Роган. — Никаких убийств и копоти. Только ты и я. Никаких дел Превосходных.
Но вместо этого вышел бесконечный парад, в конце которого объявился позлорадствовать Александр Шторм. И я это только подчеркнула. О, Коннор.
— Все может быть мирно, — продолжил Роган. — Сейчас мы воюем, но так будет не всегда.
Он повернул на нашу улицу.
— Высадишь меня у моего дома? — попросила я.
Он мягко остановился перед складом. Я потянулась к цепочке на шее.