- Да по застежке у горла, вот почему. Я отчетливо разглядел ее в свете костра, когда он подал мне монету.
Сомневаться не приходилось - калека не мог ошибиться. Трудно было предположить, что ему могла случайно встретиться вторая точно такая же застежка, и к тому же пряжку с этим рисунком Кадфаэль сам видел на поясе Жиля Сиварда.
- Расскажи мне, - ласково попросил монах, - когда ты видел его? Как вообще это случилось?
- Это было в ночь перед штурмом, около полуночи. Я пристроился неподалеку от сторожевого поста, поближе к костру, и тут он появился из кустов. Он не открыто пришел, а подобрался крадучись, словно тень. Выпрямился, только когда его стража окликнула, и попросил, чтобы его отвели к офицеру, дескать, ему нужно что-то сообщить, что выгодно для короля. Лица он не открывал, но по голосу было ясно, что он молод и что ему страшновато. А кто бы не боялся на его месте? Стража увела его, а потом я видел, как он вернулся и его выпустили из лагеря. Он еще сказал им, что получил приказ воротиться, чтобы не возникло подозрений. Это все, что я расслышал. Но он уже приободрился и не был так напуган, а когда я попросил у него милостыни, подал монету и велел помолиться за него. "Помолись за меня завтра", - так он сказал, а на следующий день, представь себе, умер! В чем я точно уверен, так это в том, что смерти он не ждал.
- Да, - промолвил Кадфаэль, снедаемый печалью и жалостью ко всем несчастным, сломленным страхом, - конечно, не ждал. Никто не ведает, когда придет его час. Но ты помолился за него, и твоя молитва пойдет на пользу его душе. И оставь всякую мысль о том, что причинил ему зло - это вовсе не так. Ты никогда не желал и не делал ему ничего дурного, и Господь, читающий в сердцах, знает об этом.
Успокоив Осберна, Кадфаэль продолжил путь в замок, подавленный невеселыми мыслями.
Так всегда бывает, рассуждал монах, освободить другого от бремени значит взвалить его на себя. И какое бремя! Неожиданно Кадфаэль вспомнил, что забыл задать один, самый важный вопрос, и повернул назад.
- Скажи, друг, а ты не помнишь, кто командовал стражей в ту ночь?
Осберн покачал головой:
- Нет, брат, этого я сказать не могу. Начальник стражи сам не выходил, и я его не видел.
- Ну ладно, больше ни о чем не тревожься. Ты все рассказал - и теперь знаешь, откуда у тебя этот плащ, и что на нем благословение, а не проклятие. Ни в чем не сомневайся и носи его - ты это заслужил.
- Отец аббат, - обратился Кадфаэль к Хериберту во дворе замка, - если я сейчас не нужен, то могу ли я, пока не позвали к столу, заняться одним делом, касающимся Николаса Фэнтри?