— Ахмед, я тебе завтра сто таких бумажек нарисую. И сто первую — о том, что я наследник британского престола… Хрень эту засунь себе…
— Нэ-э-эт, дорогой, все чисто. Оригинал. Мы с тобой теперь партнеры. Отмечать сделку как будем, а? Сауна? Клуб? Девочки? Тебе сколько и каких? Ахмед не жадный…
— Любую отдашь?
— Мамой клянусь…
— Я блондинок люблю, Ахмед. Молоденьких, кареглазых и чтоб… голос хороший был и слух музыкальный… Ненавижу, когда фальшивят…
Он мгновенно сменился в лице, даже карандаш сломал, который вертел в руках. Глаза прищурил, от чего они стали еще уже, как две щелки, а в них — ярость горит. Понял угрозу, и к злости страх прибавился. Даже такой моральный урод имеет свои слабые места…
— Что замолчал, Ахмед? Мамой же поклялся… Кстати, давно проведывал-то маму свою? Ее призовой ротвейлер Рудольф Второй сына-то не заменит… да, Ахмед?
Он начал обдумывать ответы, я его врасплох застал этой информацией личного характера. Только он пока не догадывался, что это — лишь пыль по сравнению с тем, что я узнал. Как на ладони все у меня, а скоро в кулаке будут.
— Ты, Граф, лучше за своей семейкой следи… На званый ужин позовешь партнера своего, Ахмеда… Все же блудная овечка вернулась домой. Живая… Вот какой Ахмед добрый… Ахмед не убил — вам оставил…
Теперь все стало на свои места. Он не оставил ее там. Не оставил. Врал. Лгал все это время… Зачем? Дарина где? Что с ней? У меня от осознания всего этого волосы зашевелились.
— Ахмед, хватит базар разводить. Я свое слово сказал. Еще раз сунешься — я тебе лично передоз устрою. Понял? Все, отбой.
Схвавтил телефон и набрал Русого.
— Макса найти нужно. Срочно. Подключай всех. Все каналы. У тебя на все про все несколько часов.
Созвонился также с Матвеем Свиридовичем, чтоб помог тоже. Я сейчас готов был с самим дьяволом договариваться, чтобы найти, куда он отвез ее. Забрал. Конечно. Збарал. Вспомнил наш разговор тогда. Он про видео какое-то говорил, про то, что Дарина Бакита ублажать осталась… В голове — полный хаос. Что из всего, что происходило — правда? Кому верить теперь… если родной брат вот так вот. В глаза смотрел и лгал, за идиота меня считал, на эмоции давил нужные. Нет у меня брата больше. Да и, наверное, не было никогда. Все — игра, лживая и циничная. Прислушался к себе и вдруг понял, что сейчас его словно не стало. Есть просто Макс. Зверь. Человек. Но брата нет. Как все эти годы, когда я не знал о его существовании. А вот Дарина… Если с ней что-то случится — я себе этого не прощу. Никогда.
Нашел опять это злосчастное видео из больницы. Включил его, смотрел, превозмогая боль, перематывая, останавливая, всматриваясь и сбивая костяшки пальцев от ударов о стену. Потому что я видел его миллион раз, но не замечал ничего нового. Дарина, которая убивает моего отца. Жестоко и ужасающе. Простынь эта белоснежная, как и вся его палата, и следы от сапог, грязные, черные, как плевок в лицо. Еще раз и еще раз, на повторе, перематывая обратно, чтобы одна боль заглушила собой другую. Я найду их обоих. Найду… Остановил видео, хватит. Ничего тут. Ни одной зацепки… Ни одной. Это тупик. Схватил из бара виски и прямо из горла — обжигающими горло глотками, пока не опустошил ее. Отшвырнул бутылку и окно рывком открыл. Орать хочется во все горло — а ни один звук наружу не вырывается, внутри все пламенем жжет, внутренности плавит и сдавливает шею невидимой колючей петлей. И взглядом — опять на монитор… На простынь эту со следами…