Тем временем Марьяна продолжила свою тираду:
– Саша, мы тебя любим. Однако твои походы слишком рискованны, а ещё ты смеешь мне врать! Я не какая-то там простушка, а твоя жена, мать твоих детей и дочь Кары. Не забывай об этом.
– Да помню я, помню…
– Я не могу запретить тебе ходить в рейды и походы. Но я и Лида просим тебя сбавить обороты и поберечься.
– Мне всё ясно, любимая. Буду осторожней. А насчёт похода по Испании окончательного решения нет. Так что не надо обвинять меня, что я с тобой не честен.
Марьяна замолчала, осуждающе покачала головой, положила расчёску на туалетный столик и вышла. Дурной знак. Она мне не поверила и теперь половину дня будет дуться. После обеда отойдёт, а к вечеру подобреет. Я её знал, не первый год женаты. Да и она меня успела изучить, поэтому подспудно понимала, что в данном случае её голос рассматривается исключительно как совещательный. Я всё равно поступлю так, как заранее наметил, и переубедить мужа у неё не получится.
– Ладно, всё это чепуха… – сам себе под нос проворчал я, поднялся, быстро оделся, проверил пистолет в кобуре и подошёл к окну.
За стеклом – внутренний двор виллы. Он был слегка припорошен снегом, который к полудню растает, и я подумал, что скоро Новый год, а у меня не готовы подарки для близких людей. Надо переворошить трофеи, которые скопились в каюте «Ветрогона» за последние месяцы. Там много интересного и ценного, обязательно что-то отыщется и для жён, и для детей. Тем более скоро фрегат станет в док, начнётся его ремонт, и каюту всё равно придётся освобождать…
Эх, жизнь моя жестянка! Хотя к чему эти охи-вздохи? Дела идут вполне неплохо. Осень прошла в трудах и заботах, я мало спал и много нервничал. Однако всё утряслось. Главную проблему, отправку пленных англичан на север, решили. Кораблей не хватало, и приходилось транспортировать рабов партиями. В итоге за полтора месяца сделали на север три ходки. За это время полторы тысячи пленников умерли от ран и болезней, такова их незавидная судьба. Ещё две тысячи сбежали, охрана расслабилась. Две с половиной тысячи ценных специалистов с семьями я переправил в Передовой. Столько же – в «Гибралтар», в уплату за аренду БДК и танкера. А остальные всё-таки оказались во владениях Ивана Вагрина, который поступил со мной честно, условия сделки выполнил и расплатился за живой товар по очень хорошей цене. При этом, что характерно, полностью компенсировал расход топлива по транспортировке. Были бы все такими честными и богатыми, давно восстановили бы цивилизацию. Но Вагрин – человек особый, похожих на него людей среди наших торговых партнёров мало. Да чего там. Их всего трое: он, Лаш и Левченко. А остальные – жулики и обманщики, бандиты и мародёры, к которым нет никакого доверия. Мы, кубанские колонизаторы на Пиренейском полуострове, тоже далеко не ангелы, но слово своё держали крепко.