Святослав и Куря расположились в наскоро поставленной кочевой веже. Неторопливо ужиная, они обсуждали свои планы.
– Сколько у тебя людей, Куря?
– Я привел шесть тысяч, как и обещал.
– Хорошо. Будешь прикрывать моих пешцев с боку.
– Давай еще раз оговорим мою долю в добыче.
Святослав усмехнулся:
– Медведь еще не убит, а шкуру его делим? Что ж, давай! Я подтверждаю, что обещал тебе при последней встрече, князь! Треть всего, что будет делиться – твоя! Меж своими людьми дели сам. Это первое. И второе! В города, где нам откроют ворота, я вхожу первым. Пусть твои там не слишком грабят, возьмем все данью. В те же, что дерзнут обнажить меч, первым войдешь ты! И… без пощады!! Пусть слух об этом разлетится по округе, податливее будут остальные. Верно?
– Ты – мудрый воин, князь!
Святослав решил сменить тему.
– Спасибо тебе за Предславу и Владислава, Куря! Я видел их в Булгаре.
– Как они?
– Живы-здоровы. Тебе привет большой от Предславы. Просила при случае поцеловать.
Горячий румянец разлился по щекам степняка. Шрамы, оставленные леопардом, заалели. Куря искоса посмотрел на побратима и вдруг улыбнулся:
– Просила – целуй!
Святослав удивленно поднял брови, потом расправил усы и припал губами к колючей щеке. Потер тыльной стороной ладони губы.
– Укололся? Сам виноват. Предслава бы поцеловала в губы!!
– Когда придешь помочь мне против болгаров и греков, поцелует сама! А пока будь доволен и этим.
– Болгаров?!
Веселость как рукой сняло с лица Кури. Он пытливо посмотрел в лицо киевлянина.
– Да, ты не ослышался! Как закончим здесь и отдохнем, я думаю идти на Дунай. Хочу призвать тестя с его уграми. Ты пойдешь?
– Если здесь сделаешь все как обещал, пойду!
– Я ведь тебе Перуном поклялся, Куря! Нарушить такую клятву для меня – значит, совесть потерять! Я, скорее, на меч грудью лягу, чем слово свое нарушу, поверь!
– Верю, князь! Но давай к этому разговору вернемся позже, когда голова Иосифа будет приторочена к твоему седлу.
На утро третьего дня две длинные людские змеи торопливо поползли далее к югу. Вернувшийся Красич сообщил, что хазары стоят военным лагерем неподалеку от стен своей столицы.
Неожиданное появление войска славян под стенами Итиля, да еще усиленное печенегами, привело в растерянность хазарского царя. Иосиф ожидал, что из Семендера подтянутся несколько тысяч тяжелой конницы, но скорость перемещения русов сломала все планы полководца. Однако, убедившись, что число пришедших воев уступает количеству его ратников, Иосиф повелел наутро выступать и мусульманам, и иудеям в поле.
Четверо тяжелых, окованных железом ворот со скрипом распахнулись, и из них безостановочным потоком начали изливаться конные и пешцы, выстраиваясь в три боевые линии. Святослав не мешал построению, внимательно наблюдая за расположением хазарских сил и пытаясь понять, как задумал вести бой его противник. От его зоркого глаза не укрылось место, где расположились первые лица халифата. Подозвав Курю, он указал на царские знамена мечом: