— Дыши, Лин! Держись! Я позову Чесса. И лекаря.
— Нет! Нет! — Ужас пробился сквозь маску боли на лице несчастной. — Дай мне умереть… прошу.
— Но почему?
— Ус-та-ла… Гадалка… предсказала… — медленно, с длинными паузами прошептала магичка. — Что умру… от руки демона. В муках. И я так боялась… А я… сама… убила себя…
По ее щеке изо рта потекла струйка крови.
— Молчи! Тебе нельзя говорить. Чесс! — заорала я, удивляясь, что на такое магическое возмущение никто не бежит сломя голову. Да и замок мог бы позвать хранителей. Или Лин сумела так заблокировать флигель, что его и штурмом не взять?
— Чесс! Лекарь! — Я бросилась к дверям.
— Нет… это… — Лин тряслась все сильнее, клацая зубами. — Сожги. Не дай им…
Вдруг ее скрутила страшная судорога, агония длилась несколько секунд. Магичка замерла, глядя широко раскрытыми глазами в потолок.
И в миг смерти Лин рухнули ее заклинания: и полог тишины и барьер. Я услышала мощные удары. Дверь, запертая изнутри на замок, затрещала. А зычный голос рыцаря Гринда орал:
— …немедленно! Мэйс Лин! Миледи!
Я перевела взгляд на треснувшую стену над обугленным туалетным столиком. Похоже, Лин добила-таки союзника: второй огненный шар, за которым я физически не могла уследить в момент удара, попросту испарил и демона, и заклятое зеркало, и книгу.
Глава 11
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ТАИНЭ
Маги по свежим следам изучили магический фон в моих покоях и озабоченно переглянулись.
— Миледи, вы в состоянии рассказать о случившемся? — участливо спросил магистр Чесс, сбросив маску дворецкого.
— Вполне.
— Полагаю, это лучше делать не здесь. Мои коллеги сейчас займутся телом, вам на это лучше не смотреть. — Некромант дал знак лекарю, уже констатировавшему смерть, и тот уступил место Гринду, тоже некроманту.
— Думаю, для леди Барренс тут нет ничего нового, она и сама не чужда темным ритуалам, — не очень-то любезно усмехнулся Гринд.
Я поняла, что маги будут допрашивать труп Лин Игви и, для порядка одарив Гринда надменным взглядом, поспешно сбежала из разгромленной комнаты.
Дворецкий, чуть задержавшись, поставил вояку на место:
— Держи берега, Гринд! Девочка потеряла память, она, считай, чистый лист, и не стоит марать его старой грязью.
Он говорил тихо, но я, остановившись в коридоре и прижав пылающий лоб к ледяному камню стены, все слышала.
Ох и нелегко мне будет в замке!
«Никогда не носи чужой одежды», — ругал меня отец за наши обмены с одноклассницами. Наверняка он имел в виду «не прокипятив как следует», а не то, что он мог купить мне любую тряпку. Потом, когда разбогател.
Видел бы он меня сейчас — убил бы. Но как прокипятить чужое тело?