Грин, распалившись, дотронулся до чирия, созревшего на тыльной стороне шеи, нарыва, который, подобно своему яростному обладателю, казалось, вот-вот лопнет.
– Итак, господа, что вы намерены делать? Дать им минимум? Отправить их назад в колонию и тем самым дать им возможность бежать или получить досрочное освобождение? Когда они в следующий раз отправятся убивать, жертвами могут стать члены вашей семьи. Говорю вам, – торжественно произнес он, окидывая присяжных таким взглядом, словно бросал вызов каждому, – порой чудовищные преступления совершаются лишь оттого, что некогда трусливые присяжные отказались выполнить свой долг. Итак, господа, теперь решение полностью на вашей совести.
Он сел. Уэст шепнул ему:
– Мастерская работа, сэр.
Но несколько слушателей отнеслись к речи Грина с меньшим восторгом; и после того как жюри удалилось для обсуждения приговора, один молодой репортер из Оклахомы и его коллега из «Канзас-Сити стар», Ричард Парр, обменялись довольно острыми репликами. По мнению оклахомца, обращение Грина было «разжигающим», зверским.
– Он просто сказал правду, – возразил Парр. – Правда может быть и зверской, если, конечно, так говорят.
– Но он не должен был бить так сильно. Это несправедливо.
– Что несправедливо?
– Да весь суд. Парням не дали никаких шансов.
– Хороший же шанс они дали Нэнси Клаттер.
– Перри Смит… Боже мой, у него такая искалеченная судьба…
Парр сказал:
– Многие люди могли бы померяться своими слезливыми историями с этим ублюдком. В том числе я сам. Может, я и много пью, но будь я проклят, если когда-нибудь хладнокровно убивал людей.
– Ага, а повесить ублюдка – это, по-вашему, как? По-моему, это тоже чертовски хладнокровное убийство.
Преподобный Пост, подслушав этот диалог, тоже решил высказаться.
– Поглядите, – сказал он, показав спорящим фотографию портрета Иисуса, написанного Перри Смитом, – человек, который сумел создать такую картину, не может быть абсолютно плох. И все же трудно решить, что с такими делать. Высшая мера – это не выход: она не дает грешнику времени подготовится к встрече с Богом. Иногда я прихожу в отчаяние. – Пост был веселый малый с золотыми зубами и седыми волосами, выступающими надо лбом треугольником. Он весело повторил: – Иногда я прихожу в отчаяние. Иногда мне кажется, что старый Док Сэвидж был прав. – (Док Сэвидж, о котором он говорил, был вымышленный герой, популярный среди юных читателей дешевых журнальчиков старшего поколения.) – Если помните, мальчики, Док Сэвидж был своего рода суперменом. Он добился профессионализма во всех областях – в медицине, науке, философии, искусстве. Не много было такого, чего бы старый Док не знал или не мог сделать. Один раз он решил избавить мир от преступников. Для начала он купил большой остров в океане. Потом он и его помощники – у него была целая армия обученных помощников – отловили всех преступников мира и привезли на остров. И Док Сэвидж прооперировал им мозги. Он удалил часть, в которой содержатся злые мысли. И когда они поправились, они все стали примерными гражданами. Они больше не могли совершать преступления, потому что у них не было этой части мозга. И теперь мне начинает казаться, что такое хирургическое вмешательство в натуру человека действительно, может быть, выход из положения…