– Так… антидепрессантов три упаковки, а вот эти – от судорог. Их принимай только в крайнем случае…
– Знаю.
– Но если тебе нужно, убедись, что…
– Мам, я знаю.
– Я знаю, что ты знаешь. И звони каждый день.
Отец крепко обнял ее.
– Все будет хорошо, – срывающимся голосом произнес он. – Звони, когда захочешь, в любое время.
Казалось, еще чуть-чуть – и отец заплачет. Ничего хуже не придумаешь. Семейство Белл не плачет. Беллы привыкли скрывать эмоции. Надо это прекратить.
– Помни, – прошептала мать ей на ухо, – ты всегда можешь вернуться домой. Мы приедем и заберем тебя.
Ее прощальное объятие означало одно: «это место для тебя чужое. Вот увидишь. Ты вернешься».
Сдерживая слезы, моргая и жмурясь, Стиви какое-то время отрешенно пялилась на свои таблетки, а потом убрала их в ящик и выглянула из комнаты. Настроение у нее тут же взлетело: по коридору шагала Джанелль Франклин. Правда, Нейт куда-то запропастился. Джанелль оказалась ниже, чем Стиви себе представляла. На ней был летний комбинезон в красный цветочек, голову покрывал золотисто-шафрановый шарф. Она подлетела к Стиви и заключила ее в объятия, обдав нежным ароматом легчайших духов.
– Мы здесь! – провозгласила она, тряся Стиви за плечи. – Мы добрались! А где твои родители?
– Только что уехали. А твои?
– Мои и не приезжали. Они оба сегодня на вызовах, так что мы прощались всю прошлую неделю. Такая куча родственников и друзей! У нас был пикник…
Джанелль радостно щебетала о том, сколько всего произошло перед ее отъездом. У нее были большая семья в Чикаго и родственники по всему Иллинойсу. Два ее брата учились в Массачусетском университете, еще один – в Стэнфорде, а родители были врачами.
– Пошли, посмотрим мою комнату!
Джанелль потащила Стиви к соседней двери. За ней находилась точно такая же комната, как у Стиви, только все в ней было повернуто в другую сторону. Камины Стиви и Джанелль стояли задними стенками друг к другу.
– Я, пожалуй, попрошу вынести кое-какую мебель, чтобы было больше места для работы, – сказала Джанелль. – И тот стол в общей комнате – Пикс сказала, я могу на нем паять. Нет, ты можешь поверить, что нас приняли?
– Да уж, до сих пор голова кружится.
– Это, наверное, все-таки от перепада высот. Хотя мы не так уж и высоко. Самая высокая точка Вермонта всего лишь чуть больше тысячи метров, а ощущаться высота начинает где-то в районе тысячи пятисот. В любом случае нужно компенсировать снижение уровня кислорода. Самое простое – пить больше воды. Вот, держи.
Она достала из сумки бутылку минералки и всучила Стиви.
– Наверное, я просто нервничаю, – пробормотала та.