– Хорошо, – ответил Фаусто и взмыл в ночное небо. Тэлли повернулась к Зейну.
– Ты в порядке?
Он кивнул и медленно сжал пальцы левой руки.
– Все будет нормально. Мне просто нужно было время, чтобы переключиться на другой план.
Тэлли подплыла ближе к Зейну и взяла его за руку.
– То, что ты собирался сделать… Это было очень смело.
Он покачал головой.
– Скорее глупо.
– Да, пожалуй. Но если бы мы не пришли в мастерскую, я бы до этого не додумалась.
Он улыбнулся.
– Если честно, я ужасно рад, что ты это придумала. – Он снова нервно сжал и разжал пальцы и указал вперед. – Гляди, вон то, что нам нужно.
Тэлли посмотрела туда, куда он показал, и увидела над одной из бальных башен ближе к середине острова два воздушных шара, похожих на огромные лысые головы, привязанные цепями к поручням балконов. Шары покачивались в небе, и на их боках переливались отсветы фейерверка.
– Отлично, – сказала Тэлли.
– Есть одна загвоздка, – заметил Зейн. – Как мы поднимемся на такую высоту на скайбордах?
Она на миг задумалась и ответила:
– Очень осторожно.
Так высоко Тэлли еще ни разу в жизни не летала. Медленно-медленно они с Зейном поднимались вдоль стены бальной башни – так близко, что, протянув руку, можно было коснуться шершавого бетона. В конструкции здания, по всей вероятности, было очень мало металла – его едва хватало для магнитных подъемников, и Тэлли чувствовала, как скайборд неприятно вибрирует у нее под ногами. Примерно такое ощущение она испытывала в детстве, стоя на самом высоком трамплине для прыжков в воду. Миновала невыносимо долгая минута, и они с Зейном поравнялись с тем местом, где один из воздушных шаров был привязан к балкону бальной башни. Тэлли сняла с правой руки перчатку, прикоснулась к цепи. Звенья были мокрыми после дождя.
– Все путем. Она металлическая.
– Да, но… насколько металлическая? – спросил Зейн. Тэлли пожала плечами.
Зейн вытаращил на нее глаза.
– А ты еще говорила, что мой план рискованный. Ладно, я возьму вон тот, дурацкий.
Он обогнул балкон и подлетел к тому месту, где подпрыгивал на ветру второй воздушный шар. Тэлли усмехнулась, увидев, что шар имеет форму громадной поросячьей головы с большими глазами, нарисованными на розовой нейлоновой оболочке, и торчащими ушами.
По крайней мере, ее шар был нормального цвета – серебристый, блестящий, с синей полосой по «экватору». Сверху, из гондолы, доносились смех и звуки, которые ни с чем нельзя было спутать, – хлопанье пробок, вылетающих из бутылок шампанского. До шара было не так уж далеко, но это будет нелегкий путь…
Тэлли пробежала взглядом по всей длине цепи, которая возле поручня провисала, а потом тянулась до днища гондолы, поднимаясь гораздо круче. Плавная дугообразная линия напомнила Тэлли об американских горках на Ржавых руинах. Конечно, в американских горках содержалось намного больше железа – они словно были специально созданы для скайбординга. А эта тонкая цепь не могла стать надежной опорой для магнитных подъемников летательной доски.