«Стерлась граница между ночью и днем. Светомаскировка в кабинете плотно закрыла окна, и круглые сутки горела на столе лампа под белым матовым колпаком.
Замнаркома сидел, тяжело привалившись к столешнице, и, казалось, не слушал собеседника, только пальцы, бегающие по столу и словно отбивающие такт важного разговора, выдавали его сосредоточенность.
— По данным, полученным от нашего резидента в Кракове, на интересующем нас объекте начали работу по созданию сверхмощного оружия. Противник называет его оружием возмездия, — докладывал начальник главка.
— Какие-нибудь наметки о тактико-технических данных есть?
— Пока нет, товарищ замнаркома.
Начальник главка называл его по должности, потому что по званию они были равны.
— Нам, Павел Федорович, — замнаркома достал из стола пачку дешевых папирос „Спорт“, прикурил, затянулся глубоко, — нужно достать любую деталь их продукции. Ну а если достанем целиком, то это крупная победа будет.
— Товарищ замнаркома, резидент передает, что работы эти связаны с медициной. Видимо, оружие это бактериологическое.
— Тем более. Резидент своими силами может что-нибудь?
— Нет.
— Готовьте группу.
— Готовы.
— Кто командир?
— Майор Ковалев.
— Маршрут?
— Решено перебросить их до Гродно, а там их встретит группа польских товарищей. Они и доведут их до объекта.
— Как осуществите переброску?
— Самолет заберет на борт группу, на большой высоте пойдет на запад, потом развернется на восток и направится в сторону Гродно. Там люди старшего лейтенанта Субботина примут оперативную группу. Резидент в Гродно обеспечивает безопасность. Через два дня после прибытия за группой придут люди Каменского. Таков план. Конкретно операцию будет разрабатывать майор Ковалев после прибытия группы на место.
— Ну что же, — замнаркома встал, раздернул шторки карты, повел карандашом по одному ему понятным пометкам и остановил его у точки с надписью „Гродно“. — Почему все так сложно, сначала самолет летит на запад, потом поворачивает на восток?
— Товарищ замнаркома, — начальник главка встал, подошел к карте, — у немцев хорошо отлаженная противовоздушная оборона. В небе круглосуточно барражируют истребители. Любая случайность может сорвать переброску группы. Для выполнения задания группе придан специалист с весьма хрупким оборудованием. Эти приборы нельзя выбрасывать с парашютом.
Был ли такой разговор, я точно не знаю. К сожалению, человека, который в те годы был заместителем народного комиссара госбезопасности, нет в живых, а начальник главка, ответственный за эту операцию, тяжело болен. И я постарался написать эту сцену по рассказам людей, работавших вместе с ними. Представил этот кабинет, с занавешенными окнами, военную Москву за ними. Почему-то особенно запомнился рассказ моего товарища, кинорежиссера Вадима Хохловского, который вспомнил площадь Дзержинского именно в сорок третьем году. Он рассказывал мне о Наркомате иностранных дел, о магазине „Стрела“ на улице Дзержинского, о бойцах-чекистах, несущих внешний караул у здания НКГБ, куда он ходил заниматься в авиамодельный кружок. О чае и бутербродах, которыми мальчишек бесплатно и без карточек угощали там.