Никольский позвонил Комарову. Полковник проявил такт и чудо дипломатии — он сам приехал к Никольскому.
— Небогатый кабинет, — сказал он, входя в комнату.
— Небогатый, но кабинет.
— Это точно. Ну что, Сергей Васильевич, обеспокоило тебя?
— Я прикрепил к дверям квартиры Рудермана ниточку вчера в четырнадцать, а в семнадцать пошел проверил — она была сорвана.
— Уборщица?
— Исключено.
— Пацаны?
— Не думаю.
— Кошки?
— Возможно, но маловероятно.
— Какие соображения?
— Бойцы Китайца появляются у дома дважды. В пятнадцать и в двадцать два. В пятнадцать они дежурят часа полтора-два. В двадцать два — минут пятнадцать. Думаю, кто-то проникает в квартиру Рудермана. Его они и страхуют.
— Интересно. Давай-ка пленку прокрутим. Видео у тебя, я вижу, есть.
— Значит, ваши ребята снимают?
— А как же. Ты говоришь, в пятнадцать?
Сергей включил старенький плеер. На экране телевизора появился подъезд и цифры, указывающие время.
— Семь утра. — Никольский прокрутил пленку. — Тринадцать… Четырнадцать… Четырнадцать пятьдесят…
В подъезд вошли двое с цветами и тортом.
— Теперь крути на двадцать два. — Комаров закурил, в голосе его послышался азарт. И в двадцать два в подъезд вошла все та же пара с букетом и тортом.
Они просмотрели оперсъемку за три дня. Двое с цветами и тортом появлялись ежедневно в одно и то же время.
— Вот видишь, Сергей Васильевич, что значит хорошая совместная работа. Мы прикрывали подъезд, твои ребята пасли бойцов Китайца, совместили результаты наблюдения и вышли на эту парочку. Что ты предпримешь?
— Давайте так. Я со своими ребятами возьму этих двоих, а ваши нейтрализуют бойцов.
— Знаешь, давай я спецназовцев дам, а то не дай бог… Ты начальство свое в известность поставишь?
— Думаю.
— Не веришь Белякову?
— Вообще-то верю, но…
— Что — но?
— Он очень любит запрещать все, что не касается отделения. Ведь разработку на чердаке по стрельбе вы у нас забрали.
— Я сам с ним поговорю. Когда проводим операцию?
— Сегодня в двадцать два.
— А почему ты думаешь, что они придут?
— Бойцы в «Кабачок» поехали.
— Так тому и быть. Беляков у себя?
— Да.
— Я к нему.
Начальник отделения зашел к Никольскому минут через двадцать.
— Ну чего тебе спокойно не живется, Сережа?! Зачем нам эти игрушки с чекистами? Пусть работают сами, тем более что дело о покушении на их сотрудника они у нас забрали.
— Виталий Петрович, вы же большой дипломат, — улыбнулся Никольский. — Представляете, мы обезвредим вооруженную группировку. Повяжем ее мы, проведем первоначальные следственные действия, и у нас чекисты материалы заберут. Никакой головной боли, а палку срубим.