От такой наглости неизвестного острозубого существа Сайтос просто был вынужден очнуться. И, удивлённо распахнув глаза, он удостоился чести лицезреть пушистую попу неизвестного существа с длинным хвостом. Существо возмущённо пыхтело, тащило какую-то подстилку и издавало временами странные някающие звуки. Но разглядеть личность нападавшего и понять, кто это, демон не успел. Его похмельное внимание привлекли тихие всхлипы, раздававшиеся из кресла, стоящего около распахнутого настежь окна. Почему-то на улице царила чернильная темнота, разбавленная ярким полнолунием. Серебристый лунный свет проникал сквозь колышущиеся полупрозрачные шторы и освещал небольшую спальню. Но тонкая женская фигура, укутанная в широкий палантин, оставалась в тени. Лишь подрагивающие плечи и всё те же едва слышные всхлипы ярко демонстрировали, что наличие ещё одного живого существа в комнате ему не померещилось.
Чуть заметное движение плеч – и полупрозрачная ткань шарфа сместилась, открывая мужскому взору длинный локон густого тёмно-фиолетового цвета. А к всхлипам добавились слова, произнесённые тем самым голосом, который так часто снился демону по ночам:
– Больно… Как же больно… Как он… Как он мог?!
– Ни? – тихо позвал Эристай, пытаясь не делать резких движений.
Голова была против, организм был против, и общее состояние наводило на мысль о гильотине, как самом эффективном лекарстве. Но надежда, неистребимая и сволочная надежда призывала махнуть рукой на своё самочувствие. Ведь там, у окна, плакала и испытывала боль женщина, которую он любит. И любит настолько сильно, что отважился встретиться лицом к лицу с самим Хаосом! А это ведь далеко не то же самое, что в гостях у Гекаты побывать, нет.
– Как он мог… В день свадьбы… Как он мог?! – Прекрасное видение, которое он уже отчаялся увидеть вновь, обнимало себя за плечи и вздрагивало, ёжась от холода.
В душе мужчины шевельнулась совесть. Даже не так. Она упорно отвоёвывала себе каждый квадратный сантиметр его организма, пока Сайтос окончательно не уверовал, что он безнадёжный и совершенно не поддающийся исправлению гад, который довёл своими выпадами и пустой беготнёй влюблённую в него и любимую им девушку до такого состояния в день их бракосочетания. Пусть даже он в упор не помнил, чтобы об этом хоть раз велась речь, но заочно всё равно был рад, что заполучил в свои руки такое сокровище.
– Ни, солнышко, прости меня, дурака, – прошептал демон, опустив голову и делая робкий шаг навстречу замершей в напряжённой позе фигуры.
Почему-то эта фигура периодически издавала приглушённые звуки, смахивающие на попытку задавить рвущийся наружу смех. Но голова с бодуна работала туго не только у обычных смертных, но и у лучшего шпиона Сайтаншесса. По крайней мере, ему не показался подозрительным ни рост, явно превышавший его собственный, ни достаточно крепкая фигура, вряд ли принадлежащая девушке… ни то, что в комнате, вроде спальне, почему-то пахнет горелым. Инстинкт самосохранения, то ли обидевшись, то ли просто ещё не отошедший от ударной дозы алкоголя, ещё и частично самопального, признаков жизни не подавал. Поэтому Сайтос, отягощённый виной, грустью, тоской и влюблённостью, пошатываясь и продолжая нести всякую нежную чепуху и ласковые глупости, сделал ещё пару шагов в сторону окна. Он даже нашёл в себе силы нащупать в кармане брюк путеводный амулет и, прижимая его к груди, пробормотать, старательно не отводя взгляда: