Не знаю, уловил ли Душин мои мысли. Наверное. Игорь поймал бы, раз посыл приправлен столь острыми эмоциями. Черный маг досадливо прикусил щеку изнутри, пристроил подбородок на тыльной стороне ладони и отвел взгляд. Обмен любезностями состоялся.
А следователь даже не почуял напряжения, которым на несколько секунд наполнилась кухня, продолжал просматривать документы и делать пометки.
Самое отвратительное: мне выгодно, чтобы сегодня кого-нибудь убили. Тогда с меня снимет подозрения не только полиция, но и Душин с Государем. Стоило это понять – зазвонил мобильный. Следователь похлопал по карманам пиджака, достал телефон и отошел к окну.
Он слушал, наверное, минуту-полторы, отвечал только да и нет, но для меня это время ползло медленней улитки.
Душин подобрался, выпрямился, будто шест проглотил. Его ботинок отбивал быстрый ритм. Я тоже сама не своя. В груди холодно, пальцы рук, ступни и колени словно инеем покрылись, мышцы ноют, будто по канатам лазила.
– Теперь вас просят, – следователь протянул мне прямоугольник со скругленными концами. Я вцепилась в предложенный телефон до побеления в пальцах.
– Да, слушаю, – узнала я свой голос. В нем не было ни намека на нетерпеливые взволнованные нотки, ни следа паники – ровный тон.
– Вы сэкономите мне время, если ответите на два вопроса, – с усталостью и разочарованием протянул капитан.
Сердце ухнуло вниз и пропустило удар.
– Никого не поймали?
– Не-э-эт, – процедил капитан почти с яростью.
Меня начинало колотить изнутри.
– Каминская Вера Васильевна. Вам знакомо это имя?
– М-м-м, – замычала я, вспоминая. – Нет, кажется. Нет, – добавила я уверенней, – не помню такого имени.
– А она могла преподавать в вашем университете?
Убили!
– Ды-а… да… могла. Я не всех знаю.
– Мраморова Екатерина Алексеевна?
– Катерина?! – я вскочила со стула, цепляясь за мобильный второй рукой. Казалось, корпус телефона затрещал от моей хватки.
– Вы ее знаете, – с удовлетворением констатировал капитан.
– Да. Да! Мы пять лет в одной группе учимся. Она же… она же не преподает!
– Ну, значит, теперь ему интересны и студентки.
– Кому… Кому из них просто перерезали горло? – почти взмолилась я.
Может, это и глупо, но я не хотела, чтобы Катерине выпала жестокая смерть.
– Каминской. Вашу Катерину только по документам и опознали. Красавицей была, а теперь вместо лица… ну, вы знаете. Душина мне дайте.
После важного звонка следователь довольно быстро откланялся, а Душин уходить не собирался. Что ему надо? Узнал и увидел все, что хотел. Третий час ночи. Между прочим, неприлично. Да, неприлично надоедать, когда я так хочу остаться наедине с собой, своими мыслями и закутаться в теплое одеяло в напрасном ожидании сна.