то есть, он основывается на исторических свидетельствах,
без добавления каких-либо догматических толкований, которые как раз и разъединяют католиков и православных. Поэтому здесь не используются такие термины, как «первенство юрисдикции», «автокефалии» и пр.
Вместе с тем, в силу невозможности игнорирования и богословского подхода, документ говорит, что необходимо определить некоторые нормативные элементы, приемлемые и для католиков, и для православных, которые связаны со способом осуществления вселенского первенства. То есть речь идёт о ключевом вопросе, находящемся в самом центре исторического «спора». И в Документе Кьети найдена форма решения этого вопроса.
В тексте констатируется, что между IV и VII веками был признан и установлен порядок между пятью патриаршими престолами, среди которых римский осуществлял «первенство чести». В то же время признаётся, что начиная с IV века «первенство епископа Рима среди епископов стало постепенно интерпретироваться как прерогатива, принадлежащая ему как преемнику св. Петра, первого из всех апостолов» и что такая интерпретация не была признана восточными Церквами, имевшими по этому пункту иное прочтение Священного Писания и святых отцов Востока и Запада[1128]. Но о том, что у католиков при этом произошло изменение понимания самого содержания прерогатив, в тексте не говорится.
Вот это признание в документе факта сосуществования в первом тысячелетии двух различных традиций, которые по-разному оправдывали первенство римской кафедры, но не препятствовали полному общению, и стало главным «прорывом». Выделяя только различное понимание источника первенства, документ умалчивает о главном — о том, что папа уже тогда понимал своё главенство не только как «первенство чести», но как «первенство власти» во Вселенской Церкви. В этом и заключается лукавство. Православным и сейчас предлагается абстрагироваться от наличия ереси папизма и вернуться к модели отношений первого тысячелетия: раз тогда разные традиции сосуществовали, это возможно и сегодня.
В заключение документа говорится, что «это общее наследие богословских принципов, канонических положений и литургических практик первого тысячелетия представляют собой необходимую точку отсчёта и мощный источник вдохновения как для католиков, так и для православных, стремящихся в начале третьего тысячелетия залечить раны раскола. Это общее наследие должно стать основой понимания того, как сегодня и в будущем должны осуществляться первенство, соборность в их взаимосвязи».
Таким образом, обойдя главный вопрос — о юридическом примате папы римского, присвоившего себе полноту власти в Церкви,