Когда я уже приблизился к своему скрытому лагерю, то заметил движение. Чужак! Замерев и присев, я крепко сжал боевой нож и стал всматриваться, кто это у меня хозяйничает. А рассмотрев воришку, с криком рванул к баркасу, но было поздно: держа в пасти крупную рыбину, рыжий лисёнок спрыгнул на берег и рванул наутёк. Так вот кто у меня ворует, а я-то думал! Третья рыба за последние два дня, прорва ненасытная!
Ругаясь, я подошёл и осмотрел баркас. Основные вещи у меня под палубой были спрятаны, на щеколду закрыты (навесного замка не было, хотя проушины для него имелись), так что до провизии и вещей моих воришка не добрался. А от мачты до короткого бушприта была натянута верёвка, на которой на самодельных деревянных крючках сохла рыба. Вот и сейчас одна пропала, а две лис, видимо, в прыжке с палубы сбил на днище. Подняв их, я повесил рыбу обратно, бурча:
– Чтобы ты после этой солёной рыбы никак напиться не мог. Чтобы тебя тоже ограбили, морда рыжая.
Прибравшись, я достал утварь и, разведя на берегу костёр, стал разогревать в кастрюльке суп, приготовленный в обед. Только вздохнул: мука закончилась, без хлеба ем, нужно у кого-нибудь купить его. До темноты пока время было, поэтому я осмотрел лодку. Перевернул её, изучил, спустил на воду и проверил на течи. Признал годной, на ней поплыву. Сделал якорь, обвязав камень. За ним ходить пришлось, вблизи камней не имелось. Срубил топориком шест.
А потом я достал проволоку и стал крутить из неё будущие элементы пентаграммы. Самоделка, конечно, но должно сработать.
Когда стемнело, вывел лодку на воду и дальше, где глубина позволяла, вёл её за собой на буксире. Добравшись, уже подплыв к тому месту, где был зацеп, бросил якорь. Глубина немалая, четыре метра. Сделав вентиляцию лёгких и набрав воздуха, с камнем, прижатым к груди, нырнул в воды реки. Ночь не давала возможности осмотреться, но я точно опустился на доски палубного настила судна, похоже торгового. Отлично, надеюсь на находки. На ощупь добрался до кормы и обнаружил полузакрытую заклиненную дверь. Упираясь ногами в стенку, я потянул дверь на себя и с трудом смог сдвинуть её, теперь можно протиснуться внутрь, тут наверняка есть каюты. Но уже воздуха не хватает, всё ушло на усилие при открывании двери, так что я стал подниматься по канату. Забравшись в лодку и отдышавшись, я поднял верёвкой тот камень, с которым погружался. А где мне столько камней набрать, чтобы столько нырять? Одним и тем же пользуюсь.
Дав себе полчаса отдыха и снова сделав лёгочную разминку, набрал воздуха и нырнул. В этот раз, протиснувшись внутрь, я определил, что здесь было три помещения: дверь вела, видимо, во что-то вроде кают-компании, и из неё двери в две каюты, окна со стороны кормы. Всё это я понял, шустро шаря по всему, что было вокруг. Всё интересное, что попадало в руки, убирал в котомку, висевшую на боку. Двери в каюты и не пытался открыть, пока по кают-компании работал. А когда под стол заплыл, привинченный к полу, то так о столешницу головой врезался, что чуть воды не хватанул. В общем, частично изучив помещение, выбрался наружу и, быстро работая руками и ногами, рванул наверх, воздуха уже не было. Забравшись в лодку и отдышавшись, я первым делом осмотрел реку. Пока тихо, все, кто шёл днём, на ночь приставали к берегу. Я поднял верёвку с камнем и, сняв котомку, стал изучать находки.