— Сукинс? — переспросил Ловелас. — Вы сказали «Сукинс»?
Это любопытно. У нас по Заморочке ползает на четвереньках какой-то шут гороховый по имени Гормон, вынюхивая следы некоего мистера Сукинса. Довольно странно.
— Действительно, странно, — сказал Гимлер. — О прошлый месяц в наших горах целая орава черных великанов верхом на огромных свиньях охотилась за каким-то хобботом по имени Сукинс. Я прежде об этом как-то и не задумывался.
— И это тоже серьезно, — провозгласил Орлон. — Рано или поздно они заявятся сюда, это всего лишь вопрос времени, — он с головой накрылся шалью и сделал такой жест, будто бросает акуле в пасть нечто, способное задобрить ее. — А поскольку мы придерживаемся нейтралитета, нам ничего не останется, как…
Фрито содрогнулся.
— Кольцо и его носитель должны уйти отсюда, — согласился Гельфанд. — Но куда? И кто будет хранить у себя Кольцо?
— Эльфы, — сказал Гимлер.
— Гномы, — сказал Ловелас.
— Маги, — сказал Артопед.
— Люди Роздора, — сказал Гельфанд.
— Выходит, остается только Фордор, — сказал Орлон. — Но туда даже недоразвитый тролль не сунется.
— Что там тролль, гном и тот не полезет, — согласился Ловелас.
Фрито вдруг обнаружил, что все взоры устремлены на него.
— Но разве мы не можем просто-напросто спустить Кольцо в канализацию или заложить его, а квитанцию съесть? — спросил он.
— Увы, — торжественно молвил Гельфанд. — Это не так просто.
— Но почему?
— Я же тебе объясняю — увы, — объяснил Гельфанд.
— Что увы, то увы, — согласился Орлон.
— Но не страшись, милый хоббот, — продолжал свои речи Орлон, — ты пойдешь не один.
— Добрый старый Гимлер составит тебе компанию, — сказал Ловелас.
— И бесстрашный Ловелас, — сказал Гимлер.
— И благородный Король Артопед, — сказал Бромофил.
— И верный Бромофил, — сказал Артопед.
— И Мопси, и Пепси, и Срам, — сказал Килько.
— И Гельфанд Серозубый, — добавил Орлон.
— Ну еще бы, — сказал Гельфанд, пронзая Орлона таким взглядом, что если бы взгляд мог покалечить, старого эльфа уволокли бы отсюда в мешке.
— Быть по сему. Вы отправитесь в путь, как только знамения будут благоприятны, — сказал Орлон и заглянул в карманный гороскоп. — И если я не слишком ошибаюсь, через полчаса знамения ожидаются просто бесподобные.
Фрито застонал.
— Лучше бы мне было и не родиться, — сказал он.
— Не говори так, милый Фрито, — воскликнул Орлон. — Минута, в которую ты появился на свет, была для всех нас счастливой минутой.
— Ну что же, я так понимаю — пора нам сказать друг другу «всего хорошего», — промолвил Килько, отводя Фрито в сторонку, когда они вышли из совещательной комнаты. — Или правильнее — «до встречи»? Да нет, я думаю «всего хорошего» будет вернее.