Меня тошнило от того, что приходилось пресмыкаться перед Блодейной. Вертеть хвостом перед тальденом. Ещё и любовнице его в рот заглядывать? Нет уж, увольте.
Я не хочу и не буду потворствовать их средневековым замашкам! А начнёт ставить мне палки в колёса — пожалеет, что на свет родилась и связалась с землянкой.
Я, правда, ещё не представляла, как в случае чего буду устранять проблемы в лице Её Сиятельства и ей подобных. Но внутренний страстный монолог помог воспрянуть духом и приободриться. В иные моменты, если захочу, я могу быть очень изобретательной.
— Надеюсь, мы друг друга поняли, эсселин. Приятного вам вечера, — бросила на прощание графиня с таким видом, словно объедок со стола швырнула крутившимся у её ног болонкам.
После чего горделиво удалилась в сопровождении слуги.
— Думаете, она и правда на это способна? Избавиться от невесты, которая ей не понравится, — подала голос Майруэн.
Как уже успела заметить, девушка была тихоней и скромницей, по большей части предпочитала молчать. И, кажется, побаивалась Скальде. По крайней мере, всякий раз, когда в поле зрения Майруэн попадал наследник, вальяжно развалившийся в кресле с бокальчиком чего-то крепкого, алиана становилась белее мела и спешила отвести взгляд.
— Ещё как, — досадливо поморщилась Керис. Девушка цепко оглядывала тронный зал, битком набитый придворными.
«Нет, она не змея, она — ястреб, высматривающий добычу, — вдруг подумалось мне. Взглянув на алиану в очередной раз — красавицу, преисполненную холодного высокомерия, я мечтательно добавила про себя: — Вот было бы здорово стравить их с Даливой!».
Что-то мне подсказывало, что из Керис получится достойная фаворитке соперница.
— Пока что мы здесь на птичьих правах. Да и в будущем графиня д’Ольжи может значительно усложнить жизнь императрице. То есть любой из нас, — тем временем, не догадываясь о моих, нашёптываемых злым гением мыслях, вслух рассуждала княжна Серых пустошей. — Мало выйти замуж за наследника, нужно пробудить в нём чувства. Если не любовь, так хотя бы страсть. И тогда — прощай златогривая мымра! Правда, говорят, этот тальден вообще не способен на сильные чувства. Из-за магии своего рода.
Стоящая рядом со мной Майлона горестно вздохнула. Полагаю, в своих дерзких мечтах алиана не только примеряла корону императрицы и купалась в лучах славы, но и принимала солнечные ванны, обласканная жаром любви Герхильда, этой ледышки.
Как и Керис, Майлона была брюнеткой. С тонкой талией и крутыми бёдрами, на которых в виде лишних сантиметров оседали калории. Девушка не переставала жевать нугу и засахаренные фрукты. Старалась делать это украдкой, но, боюсь, её чрезмерная любовь к сладкому не укрылась от пытливого взора месье Герхильда и эссель Тьюлин — той самой представительной дамы, что утром на площади толкала приветственную речь. Насколько я поняла, на плечах этой женщины лежали все оргмоменты, связанные с отбором невест. Наделённая широкими полномочиями, эссель Тьюлин вилась вокруг нас коршуном, следила за каждым нашим движением. Чаще хмурилась, реже благосклонно улыбалась.