Прошло несколько часов. В отряде стали беспокоиться, не попал ли он в лапы бандитов.
— Баринов! — крикнул Лякишев командиру взвода. — Надо разыскать Сашку и обоз. С ними что-то случилось. Возьми взвод, да смотри поезжай осторожно. Нарвешься на банду — скачи прямо к нам.
Но едва взвод успел сесть на коней, как послышался рев мотора. К хате, в которой разместился штаб бригады, подъехал на мотоцикле Сашка, а в коляске мотоцикла сидел перепуганный, с поднятыми вверх руками какой-то верзила.
— Товарищ командир, языка привез, — отрапортовал Сашка.
…Трещал двигатель. Плавно перекатывая через ухабы, медленно ехал Сашка по дороге, где только что прошла бригада. Тучами взметалась пыль. Через час он подъехал к обозу. Обоз расположился на отдых, на жаре лошади окончательно выбились из сил. Бойцы лежали в тени прохладного дубняка. Винтовки были составлены в пирамиды. Вдруг тишину разорвал выстрел. Тревога! Все вскочили на ноги и бросились к винтовкам. Но было поздно. Бандиты с гиканьем уже налетели на обозных. Послышались крики и стоны.
Часть красноармейцев была зарублена, остальные разбежались и спрятались в лес.
Бандиты никакого представления не имели о мотоцикле, поэтому не стали убивать Сашку.
Разграбив обоз, банда проехала километров пять и остановилась в деревне. Началась пьянка. Изрядно выпив, атаман и его сподвижники вышли на крыльцо.
— Эй, ты, краснопузый, дай-ка попробую твою машину, — крикнул атаман.
Сашка заметил, что у атамана была только сабля, револьвер он оставил в хате.
Усадив атамана в коляску, Сашка затянул на его животе брезент.
— С ветерком прокатить, ваше сиятельство? — спросил Сашка.
— Не с ветерком, дурак, а с бурей. Знаешь, кого везешь! — заплетавшимся языком произнес атаман.
Сашка нажал на педаль пускового механизма — двигатель взревел. Вскочив в седло, он дал обороты двигателю, и мотоцикл быстро понесся по улице.
Вот и околица. Часовые пропустили своего атамана, и мотоцикл скрылся в кустах за поворотом. Миновав бандитские заставы, мотоцикл мчался вперед.
— Хватит, вертайся обратно, — крикнул атаман, но голос его потонул в реве двигателя.
— Доедем до большака, там повернем, — крикнул ему Сашка.
Вот и большак, но Сашка и не собирался поворачивать. Он прибавил газу, и мотоцикл бешено полетел вперед. В ушах гудел ветер. Мимо мелькали деревья. Ревел двигатель. Атаман, бледный, держался обеими руками за борт коляски, боясь вылететь на ухабах. Он понял, что Сашка решил сыграть с ним злую шутку, но был беспомощен: револьвера при нем не было, а саблю вынуть из коляски было невозможно. Хмеля в голове как не бывало. Атаман просил, умолял, но Сашка словно не слышал.