>>78.
Что же проповедует «кардинал рабочих»? Он их убеждает заменить классовую борьбу классовым сотрудничеством, кото-рое-де может привести к «христианскому возрождению общества».
Выступая в одном из рабочих районов Милана, Монтини отрицал, что религия является, как он сам выразился, «опиумом для парода», что она лишает народ энергии и надежды на лучшее будущее. «Религия,— заявил Монтини,— вовсе не союзник угнетающего народ капитализма». Капиталисты якобы первыми покинули церковь и стали безбожниками. Монтини умолчал, однако, что таких капиталистов были единпцы, что это было в период французской революции 1789 г. и что капиталисты уже давно сотрудничают с церковью, а кардиналы, в том числе сам Монтини,— с капиталистами. Монтини утверждал, что русская православная церковь была лишена «социального чутья» и тем самым накликала на свою страну революцию, в то время как католическая церковь якобы способствует проведению в жизнь «добрых надежд трудящегося народа»>79>.
Особенно ярко выявилось политическое лицо Монтини во время проведения так пазываемой миссии Милана — пропагандистской кампании, целью которой было вернуть массы трудящихся в лоно церкви. Кампания продолжалась с 4 по 23 ноября 1957 г. Она стопла около 500 млн. лир. За этот период церковники произнесли 7 тыс. проповедей п лекций, провели сотни различных манифестаций, посетили десятки предприятий, заводов п фабрик.
Инструктируя проповедников перед началом кампании, Монтини предупреждал их, что в своих выступлениях они должны воздерживаться от прямых нападок на политических противников. Не следует давать повод для подозрений, что «миссия» является политической, а не чисто религиозной кампапиеи. «Мы повторим ясно наше осуждение атеизма,— поучал Монтини,— и всех других ошибок, но отнесемся с исключительным уважением даже к тем, кто, к сожалению, их исповедует» >80>.
Монтини во время кампании лично посещал фабрики и заводы и произносил перед рабочими елейные речи. «Когда я вхожу в предприятие,— сказал Монтини, выступая перед рабочими завода «Грациола»,— мне кажется, что у многих возникает вопрос: «Что нужно этому человеку здесь?». Между моим миром и вашим существует большая враждебность, но она безосновательна. Я не считаю ваш мир враждебным моему, а мой — враждебным вашему; более того, я считаю себя вашим другом и соседом, способным даже понять вас...» >81>
Какая трогательная откровенность!
Призывая священников вторгаться в среду трудящихся, Монтинп все же не очень доверяет своим агентам. Он постоянно предупреждает их «не превращаться в солдат, которые вместо того, чтобы сражаться, сдаются противнику». У кардинала нет уверенности в победе.