По улице Мицкевича подошли к трехэтажному белому дому, где жила Стефания. Кручинский сказал на прощание:
— Ну что ж. Может, и неудачно нынче выступал. Вперед наука. В следующий раз выступлю лучше. Борьба, Стефания, только начинается. Мы должны добиться своего.
9
Комендант уездной жандармерии, солидный седоусый майор Сигизмунд Скалка сидел за письменным столом и изучал два почти одинаковых письма, в которых говорилось об одном и том же лице. В первом, присланном несколько дней назад ольховецким приходским священником Кручинским, сообщалось:
«В интересах Австро-Венгерского государства и высокого императорского трона Габсбургов, также в интересах святейшей греко-католической, галицийской церкви имею честь обратить ваше, пан комендант, внимание на антигосударственную деятельность учителя Синявской школы Петра Юрковича, сына, по всей вероятности, известного вам, пан Скалка, смутьяна Андрея Юрковича, осужденного в свое время за организацию крестьянского бунта при строительстве имперско-королевской шоссейной дороги.
Смею заверить вас, пан комендант, что сын точная копия отца. Петро Юркович принадлежит к партии москвофилов, которая, хотя и не является запрещенной в пределах Австро-Венгерской империи и даже имеет своих депутатов в парламенте, все же не может считаться благонадежной партией, ибо все ее устремления, вся ее деятельность направлены к выгоде соседней державы. Сам Петро Юркович является активным поборником этой партии. По проверенным слухам, полученным от моих прихожан, Петро Юркович ездил прошлым летом в Россию, побывал в Петербурге, имел аудиенцию у самого царя, вернулся слепо доверившимся царским посулам и, как свидетельствуют мои прихожане, используя щедрые субсидии, полученные им в России, пытается мутить людей против наших австрийских порядков.
Меня, как патриота Австро-Венгерской империи, возмущает такая его педагогическая деятельность. Чему может научить Петро Юркович украинских детей, если он безбожник и читает российского богоотступника Льва Толстого, а в книге Тараса Шевченко «Кобзарь» рекомендует читать лишь такие кощунственные стихи, как «Мария».
О том, что произошло на общеполитическом собрании в Саноке, вам, пан комендант, хорошо известно, напомню только, что этот скандал разнесся по всей Галиции и стал поживою для газетных писак во Львове, враждебных австрийскому правопорядку. Не знаю, что думает уездное староство относительно выступления Щербы и Юрковича, но о своем приходе скажу, что их богопротивные выступления всколыхнули темные слои крестьянства и не только подорвали мой авторитет, авторитет духовного пастыря, но пошатнули самые основы веры. И недалек тот час, когда под влиянием таких социалистов, как Щерба и Юркович, темные мужики изберут себе богами Карла Маркса и Ивана Франко.