Я впала в какое-то сумасшедшее забытье, стала выпадать из реальности. Часами я сижу на кровати, не шевелясь и глядя в одну точку.
Происходит что-то ужасное, странное, но почему именно со мной? Я меняюсь, и мне страшно признавать в себе эти перемены.
Я стараюсь думать о добрых и светлых вещах, о белых кружевных платьях, горячем золотистом песке на пляже, о цветных рыбках, о клубничном мороженом, пушистых щенках, детских улыбках, но в голову лезут черные мрачные мысли, которые отравляют мою душу и делают меня гнилой внутри.
Не засыпай, Алиса.
14.11.2015
5:13
Я все-таки заснула. Мне приснился страшный сон, который показал мне Безумный Шляпник, его голос снова пробудил меня от кошмара, но страх не проходит, меня всю трясет.
Теперь я понимаю, чего хочет от меня этот безумец. Mad Hatter. Мэд.
Во сне я спускалась к мрачной лощине по покрытому мхом склону. В центре долины стояла толпа людей. Составив круг, они все смотрели в центр и куда-то вниз. Растущие на склонах могучие деревья простирали над лощиной свои уродливые, искривленные, напоминающие когти, ветви, накрывая ее своей листвой.
Сумрак лесной чащи пугал меня, мне хотелось побыстрее спуститься к людям. Что привело их всех в этот страшный лес? Как здесь оказалась я?
Лес утопал в темно-зеленых и мрачных серых тонах, сквозь листву кое-где мох под ногами освещался мертвым, пепельным светом луны. Наконец я подошла близко к толпе. Люди стояли спиной, я протискивалась сквозь толпу ближе к центру, пыталась обратиться к кому-то конкретно, дергала людей за рукава, но они не обращали на меня никакого внимания.
Запах влажного леса сменился здесь другим, тошнотворным запахом гниющей почвы и разлагающихся тел. И чем дальше я уходила в толпу, тем острее чувствовала запах. Наконец я очутилась в самом центре, на небольшой пустой поляне, которую окружали люди.
Я увидела четыре глубокие ямы прямоугольной формы. Меня охватило тревожное чувство, я вся похолодела. Я знала, что не нужно этого делать, но, справившись со своими чувствами, осторожно подошла ближе к ямам и заглянула внутрь.
Мне казалось, что я заглядываю в глаза самой ночи.
До черного дна могил едва доходил серебристый лунный свет, и в этом бледном свечении на дне я различила человеческие очертания. Четыре могилы. Четыре тела, жутких, уродливых, истерзанных, исполосованных ножом, перепачканных грязью и кровью. Кожа с тел свисала лохмотьями, глаза были вырезаны, и в пустых глазницах и ртах копошились черви. Несмотря на все уродства, я узнала тех, кому принадлежали эти тела. И не хотела в это верить. Этого просто не может быть! И тут я подняла глаза и увидела, что люди больше не смотрят внутрь могил. Взгляды всех присутствующих впились в меня. Осуждающий и ненавидящий взгляд десятков пар глаз прожигал и причинял страшную боль.