Обычно, шагая по городу, она замечала все лица и одежду прохожих, каждое дерево, здание и, уж конечно, небо, солнце, сопки вдали. Ничто не ускользало от внимания и заставляло думать, думать, думать…
И почти каждый раз при этом вспоминался отец, он живет, не видя, не замечая ничего этого, его ничто не волнует, не задевает, не трогает. Как можно жить так? Вот ей, Ритке, например, очень хочется поскорее стать взрослой, чтобы по-настоящему познать жизнь во всей ее полноте. Уж она-то ничего не упустит.
Теперь не замечала даже февральской стужи, от которой зашлись руки в заштопанных перчатках. Вот так, не замечая ничего вокруг, она мчалась домой тогда с платьем. Придавленная стыдом и страхом.
Другое дело теперь! Она опять пощупала коробочку в кармане.
Кулон стоил шестнадцать рублей с копенками. У нее осталось около четырех рублей. Она подкопит еще и купит сумочку. А то срам — некуда платка носового положить. Или сорочку с кружевами по всему подолу. И все у нее будет, как у других… Правда, еще туфли. Туфли и демисезонное пальто. Ходить в таком пальто рядом с Андреем просто невозможно. Ну, до весны еще есть время. Может быть, ей и повезет. Кажется, жизнь начала относиться к ней подобрее.
Вечером она приехала в «берлогу». Не виделись с Андреем больше трех дней. У него была какая-то сверхурочная работа. Хотелось куда-нибудь пойти, Андрей сначала никак не соглашался, ему, напротив, гораздо больше нравилось, когда они оставались вдвоем. В конце концов ей все-таки удалось уломать его, они уже оделись, и тут на крыльце послышались шаги, голос хозяйки произнес, еще там, за дверью:
— Такие порядочные молодые люди! Кто бы мог подумать?
Ритка вопросительно посмотрела на Андрея, и у нее выпал из рук шарф: по его всегда яркому лицу разлилась неестественная белизна. Он опустился на кушетку, глядя на дверь ожидающими глазами.
Вошел молодой строголицый человек в штатском, в такой же куртке, как у Андрея, и в такой же вязаной каскетке, только черного цвета. За ним еще двое, в милицейской форме. Последними вошли хозяйка «берлоги» и незнакомая женщина в суконном платке с каймой, понятые, застыли у двери.
Обыск был коротким. Потом один из работников милиции доложил тому, что был в штатском:
— Шапок не обнаружено, товарищ капитан. И вообще, ничего такого…
Ритка услышала только про шапки: шапок не обнаружено. Каких шапок?.. Ах, да! Значит, вот откуда у Андрея постоянно двадцатипятирублевки в кармане?
И тут человек в штатском сказал:
— Ну, что ж, девушка, собирайтесь и вы.
— А меня за что? — невольно вырвалось у Ритки. Звонко и искренне удивленно.