— Еще бы тебе не писать на «пятерки»! Считай, месяц жирок нагуливала! Поишачила бы вот как мы. А все потому…
Ритка сначала не поняла: о чем это она? Но почувствовала недоброе.
— Ты опять? Что ты сказала? Повтори!
Тонкое лицо Богуславской погрубело от едкой усмешки. Она оглянулась, явно поджидая кого-то, по всей вероятности, Дворникову.
— Думаешь, побоюсь? В любимчиках у начальства так запросто не ходят.
— Ты!.. Обо мне думай что хочешь, мне все равно. А директора не смей…
— Вот-вот, — понимающе закивала Богуславская. Она не успела больше ничего добавить. Между нею и Риткой встала Зойка, взмахнула учебником:
— Не трожь ее, слышишь? А то как дам сейчас!
Голос Зойки прозвучал отчаянно звонко. На него в двери ввалилась целая ватага, послышались вопросы:
— Что это у вас тут? Кто?
Богуславская швырнула недокуренную сигарету в угол, процедила сквозь зубы уже Зойке:
— А ты чего взъелась? Тебя трогают?
— Ну, знаешь, — рассудительно и совершенно спокойно, как это умела только она, проговорила Лена Сидорова, она, оказывается, все видела и слышала, — ты, Элька, все-таки думай немного прежде чем сказать. А то получается, у тебя не только глаза, но и мозги овечьи.
Было такое впечатление, что умывалка взорвалась: так девчонки расхохотались, враз и во весь голос.
Богуславская снова оглянулась. Видимо, без Дворниковой ей было не по себе. И все поняли это, обступили Телушечку еще теснее. Теперь на нее поглядывали уже с интересом. Богуславская обозлилась:
— Ну? Чего вы? Уставились.
— Мы-то ничего, — возразил кто-то. — Ты первая начала.
И тут послышался миролюбивый голос Лукашевич:
— Да, ладно, девчонки! Что вы в самом деле? Ну, брякнул человек, не подумав. С кем не бывает?
Это заступничество Лукашевич, кажется, задело Богуславскую больше, чем крик Зойки.
Вскинула голову и двинулась к выходу. Перед ней расступились, кто-то бросил в спину:
— Ох, и вредная же!
— Мы тоже хороши, — опять возразила та же Лена Сидорова. — Пляшем под ее дудку. А чего она нам? Чем она лучше нас? Что шоколадом объедается? Уж лучше каша каждый день да своя. И без нейлоновых обносков можно обойтись. Хожу я в простых чулках, и никто их с меня не снимает.
— Ну, ты! — фыркнул кто-то. — А чего ты по себе о других судишь?
Девчонки заспорили, по обыкновению, не щадя голосов, и они с Зойкой поторопились уйти.
Из жилого корпуса в школу обычно бегали без пальто. Бежать не было сил, шла, не видя и не слыша ничего вокруг. Хотелось поскорее остаться одной. Повернула к ящикам возле пищеблока.
— Куда ты? — ухватилась за локоть Зойка. — Обедать же пора. Посидишь немного?