Что-то в его тоне насторожило Анну. Она внимательно посмотрела на него, на тени под глазами, небритые щеки.
– Когда вы разбудили меня… – продолжал он, и Анна сразу поняла, что он имел в виду тот случай, который им предстояло помнить до конца жизни. – Кто постучал в мою дверь?
Адреналин ворвался в кровь, заставил ее тело напрячься, приготовиться к бегству или защите.
– Это сделала я, а что?
Паника, охватившая ее, наверняка отразилась в голосе, но Гуннар не заметил этого, занятый своими сомнениями.
– Ты не помнишь, моя дверь была заперта?
Кассета в аппарате дошла до конца и начала перематываться в обратную сторону с характерным звуком, сменившим бормотание в манере Дональда Дака.
Анна Снапхане почувствовала, как ее пульс резко подскочил.
– Ах, понятия не имею, – сказала она. – А почему ты спрашиваешь?
Гуннар Антонссон заерзал на месте, нервно провел руками по волосам.
– Я чувствую себя виноватым, – признался он. – Я не сомневаюсь, что запер автобус вечером, поскольку поступаю так всегда, и сделал это в среду тоже, но не знаю, запер ли я дверь к себе в комнату. Обычно предпочитаю не делать этого из-за опасности пожара и оставляю путь к эвакуации открытым…
Его слова успокоили Анну, она его не интересовала, он пытался разобраться с собственной ролью в трагической истории.
– Послушай, Гуннар, – сказала она, наклонилась вперед и положила руку ему на колено, – ты не должен думать…
– Почему нет? – перебил он ее. – Кто-то пробрался ночью в мою комнату и украл ключи от автобуса. Если я оставил дверь незапертой, то это все моя вина.
– Ничего такого не могло быть, – возразила Анна. – Ты же сам открыл аппаратную. Только ты имеешь ключи, и они лежали у тебя в кармане брюк, точно как всегда.
Гуннар быстро покачал головой, в глазах блеснули слезы.
– Нет, – прошептал он. – Они оказались не на обычном месте. Лежали справа.
Анна уставилась на него, у нее защемило сердце при виде его страданий.
– Что? – спросила она.
– В правом кармане, а я всегда кладу их в левый. Кто-то взял ключи, потом вернул и думал, что это останется незамеченным. Поэтому я и спрашиваю: не помнишь ли ты, была ли моя комната заперта?
Анна зажмурилась, в памяти всплыли пьяные лица, как она постучала в дверь Гуннара. Они пришли к мысли, что Мишель, скорее всего, спряталась в автобусе. Это было единственное место, которое они еще не проверили. Она вспомнила свою злобу, желание отомстить. «Сейчас Мишель придется ответить за все!» Она барабанила со всей силы, орала: «Гуннар, открой мне!», стараясь перекричать его громкий храп, потом нажала на ручку, та пошла вниз, и дверь открылась. Ее встретил спертый воздух, запах пота и затхлости, она увидела бесформенное мужское тело под тонким одеялом.