Въехав в пределы дворцового парка, машина остановилась у подножья лестницы, ведущей в Тронный зал королевского Дворца. Стоящие по пути моего следования гвардейцы отдавали мне честь, с невероятной четкостью выполняя сложные строевые приемы. Наконец нескончаемый путь, устланный красной ковровой дорожкой, уперся в огромные резные двери, отделявшие тронный зал от остального мира. Дождавшись знака от герольда, под звук фанфар я вошел в зал и направился в сторону королевского трона, чеканя шаг. Я был весьма взволнован, ведь впервые вступал в этот зал не как юный аристократ, сопровождая родителей, и не как рядовой гвардеец, заступающий на пост у трона. Сегодня я шел как триумфатор, с гордостью неся радостную весть своему господину. Лица придворных, мимо которых я проходил, слились в одну размытую полосу, мой взгляд четко зацепился за тронное возвышение и сидящего на нем человека. Дойдя до незримой черты, я остановился. В этот же момент смолкли фанфары. Тишина охватила огромный зал. С трудом удержавшись, чтобы не откашляться и не облизать нервно губы, я произнес:
— Ваше Величество! С гордостью и честью спешу доложить о победе Вашего оружия над мятежниками Нумекра. Планета приведена к покорности и смиренно принимает Вашу волю и тяжесть Вашей длани.
Слова древней формулы доклада, в любом другом месте показавшиеся бы смешным анахронизмом, громко и торжественно звучали в огромном зале, и не было формы выражения торжества и почтения более уместной, чем эта. Этими же словами многие поколения моих предков сообщали своим повелителям о своих победах, о покоренных провинциях, подавленных мятежах и взятых городах.
— Добрую весть ты принес, молодой Си Линь. Теперь я вижу, что славные традиции наших благородных предков не канут в вечность с нашим поколением. Есть у нас молодежь, которая с честью пронесет величие нашего народа и с гордостью передаст его своим потомкам! Здесь и сейчас, я, Бенеш Си Ам, повелеваю:
— За заслуги перед Нашим лицом, наградить Конга из благородной семьи Си Линь алмазным орденом Святой Гхен Ти Трань. Так же жалую молодому Си Линю призового жеребца из королевских конюшен и дарую ему право сидеть в Нашем присутствии. Да будет так!
Зал возбужденно загудел. Привилегия была неслыханной. С другой стороны, последние серьезные боевые действия закончились более пятидесяти лет назад, в самом начале царствования нашего повелителя. Немудрено, что император расчувствовался и даровал столь завидное право какому-то юнцу.
— Конг Си Линь, приглашаю Вас, Вашу супругу и Вашего отца на мой скромный семейный ужин, — закончил Его Величество.