— А, — произношу я, не в силах сдержать короткий смешок. — Я знаю некоторые из них. Знаю, что вы не хотели, чтобы он уходил. Знаю, что вы путешествовали по западу с Джеймсом Финичи — он же наемник Номер Шесть — и близнецом Ника, Харпер Тейт. Я знаю, что они оставили вас с Астонами вскоре после этого. Я знаю все, Саша Черлин.
Она напрягается от этого имени. Ее рот превращается в тугую линию.
— Ваш следующий вопрос не как, мисс Астон. А кто. Кто рассказал мне эти вещи?
— Никто ничего вам не рассказывал, — отвечает она, ее спокойствие вернулось. Она слегка покачивает ногой в сандалии, и я не могу удержать себя, чтобы не бросить короткий взгляд на ее загорелую ногу, пока та двигается. Когда я поднимаю взгляд, Саша улыбается. Она знает, что красивая, и теперь использует это против меня.
— Потому что то, что вы только что рассказали, всего лишь вишенка на торте. А единственное, что на самом деле имеет значение, это то, что находится внутри. А у вас нет понятия, что внутри, агент. Вы понятия не имеете, каково это на вкус.
— Может быть, — бросаю я, используя ее метафору о торте, как оправдание, чтобы представить себе, как поедаю ее словно торт. — Но я близок. И я испробую на вкус эти подробности прежде, чем вы поймете.
Она поднимает апельсиновый сок, делает глоток, а затем роется в сумочке, пока не находит наушники. Вставляет их в телефон и отгораживается от меня.
Мадрид бросает мне знающую улыбку, глядя поверх какого-то низкопробного журнала, который читает, и я задаюсь вопросом, знает ли она о том, что происходит, больше, чем знаю я. Как пить дать, я ей не нравлюсь. Но, кажется, она хотела бы подружиться с Сашей. С какой целью? Ее прислали сюда, чтобы разговорить мисс Астон? Возможно, разрушить мои планы? Или она просто пытается играть роль хорошего копа, пока я играю плохого?
Я не уверен насчет Мадрид. Я знаю ее только десять дней. Именно столько времени прошло с тех пор, как мне дали это задание. Она приехала из Вашингтона, как и я. И у нее хорошие связи. Должна работать над всем, что включает в себя Организацию. Но за ее блестящей карьерой — которую, очевидно, почистили для меня — я не знаю ничего о ней.
Это меня нервирует.
И затем эта маленькая проблемка с тем, куда направлялась Саша сегодня. К Нику? Или не к Нику? Он уже здесь? Граница настолько свободная в наши дни, что он мог пройти через нее пешком. Или он выжидает своего времени, потому что наш инсайдер был раскрыт?
Здесь много неизвестных. А также множество возможностей. И короткого путешествия в местный аэропорт возле колледжа недостаточно, чтобы вытащить еще что-то из мисс Астон. Когда мы приземляемся в Канзасе, она следует за мной к машине. Саша не заботит себя тем, чтобы назвать мне свой адрес, который я уже знаю. Она живет не в кампусе, но очень близко к музею Истории естествоведения. Всего лишь в нескольких кварталах. И когда мы останавливаемся перед ее трехэтажным домом в историческом стиле, построенном по высшему разряду между Огайо Стрит и Четырнадцатой, Мадрид открывает багажник и покидает машину, давая нам тридцать секунд с глазу на глаз.