Элемента.N (Лабрус) - страница 158

— Ты не понимаешь! Двадцать с лишним лет я ничего не знала о своей семье, о своей малышке. Знала, что она жива-здорова, растёт, учится, похожа на меня. Но в то единственное свидание в год, что нам разрешено, моя мать никогда не сообщала мне большего. От неё я узнала пять лет назад, что отец мой умер, но я не нашла в себе силы к нему подойти. Ни разу. Наверно, мне так легче было жить, ничего не зная, ни о чём не беспокоясь, никого ни в чём не виня. Но в тот день всё изменилось. Я никогда не видела свою дочь, хотя мне сказали, что она работала в Замке и тоже готовилась стать монахиней. Но теперь хочу знать о ней всё. И я хочу поговорить с отцом. Позволь мне поговорить с отцом.

Она посмотрела на Агату умоляюще, словно от Агаты зависело всё её будущее и будущее её дочери и будущее всего.

— Но разве я могу тебе запретить или разрешить? – опять не понимала Агата.

— Я хочу поговорить с ним здесь, возле Дерева. Ведь никто, кроме нас с тобой и этого сумасшедшего Тео не слышит нас с помощью Лулу.

— Кира, я всего лишь открыла тебе тайну этого Дерева, но ты сама вправе решать, что тебе с этим делать. Возможно, это будет правильное решение, а, возможно, нет. Эти учёные — странные люди. И это Дерево слишком важно, чтобы им рисковать ради решения своих семейных проблем, — ответила Агата.

— Хорошо, — сказала Кира и встала. И по её грустному виду Агата поняла, что ей не понравился её ответ.

— Она не послушается тебя, — сказало Дерево Агате, когда Кира, опустив голову, ушла.

— Я знаю, — сказала Гудрун. — Если это может тебе повредить, я сделаю всё, чтобы её переубедить.

— Я не знаю этого, — ответило Дерево. — Ты не спрашивала меня перед тем, как открыть мою тайну.

— Мне казалось, ей можно доверять, — признала свою ошибку Гудрун.

— Пусть поговорит со своим отцом здесь. Мне кажется, это неплохая идея. А ещё нам нужны Чёрный и Серый Ангелы, — ответило Дерево.

— Лия, но где я их найду? – удивилась Гудрун.

— Заира – чёрный, а Вилла – серый, и ты встречаешь их каждый день, — сказало Дерево.

— Но зачем они тебе нужны? – удивилась Агата.

— Будет битва. Они должны быть готовы.

Никто не любил пустыню, кроме Эмэна, который был полноправным владельцем этой части Замка и территории за ней. Выжженная солнцем земля простиралась на сколько видел глаз. От других владений Замка её отгораживали безжизненно серые и смертельно острые скалы. У подножия этих скал расположились шатры, в которых Эмэн размещал своих воинов на время учений. А учения он проводил постоянно. За это и любил свою пустыню – она была лучшим из плацдармов, придуманных природой. И толи пустыня прививала ему с детства любовь к сражениям, толи он родился с этой страстью и его владения стали удачным ей дополнением, но Эмэн любил пустыню, и пустыня отвечала ему взаимностью.