И поначалу сестра справлялась совсем неплохо – да, совсем неплохо! Гея на свадьбе у Зевса и Геры… Гея, не говорящая ни слова после смерти Офиотавра… Гея, не противящаяся мысли о том, чтобы поднять Гекатонхейров из Тартара.
А потом у Деметры появилась дочь, заслонившая для нее не только долг – свет. Титаномахия завершилась, и богиня плодородия оставила свои обязанности: к чему следить за престарелой бабушкой, когда можно проводить время с дочкой?
И когда Тифон поднялся из недр – олимпийцы оказались не готовы. Не предупреждены.
А Громовержец таких промахов не спускает – даже собственной сестре. Тифон повержен, но Деметра, преступившая долг во имя дочери, должна понести кару…
А карателем среди нас всегда был я.
– …хочу, чтобы ты нанес ей визит. Аид, ты понимаешь сам: мы не знаем, чего от нее ждать. Кого она породит в следующий раз – нам на погибель? И едва ли к Гее могу явиться я – убийца ее сына…
«Пошли Деметру», – чуть не сорвалось с языка.
– Молва наверняка уже разнесла, что я стоял рядом с тобой после твоей победы. И меня видели на праздничном пиру.
– Едва ли ей уже успели об этом донести. А после жребия… понимаешь, брат, некоторые считают, что ты противопоставил себя остальной Семье. Не являешься на Олимп. Не участвуешь в советах. И она может принять тебя, потому что посчитает…
…что я не одобряю и не поддерживаю ваших решений, между тем как мне просто нет до них дела. Да, это может сработать.
– Она примет тебя, – заключил Зевс тихо, и по тому, как дернулись его губы, видно было: Громовержец недоговаривает. – И есть еще причина. Из нас всех только ты… я слышал, в прежние времена ты читал по глазам, без слов. Я хочу, чтобы ты заглянул ей в глаза. И увидел, что она собирается делать.
Сказать «ладно» у меня не повернулся язык. Такое может сказать – брат.
Ты великий Владыка, Зевс. Отменный стратег. Неповторимый дальновидец.
Ты правитель, каким мне не быть никогда.
– Я выполню твое повеление, Эгидодержец, – прозвучал ответ не брата, но подданного.
* * *
Черепаха неспешно волочила тело по траве – похожая на усталого воина, состарившегося в бесконечных боях. Панцирь отколот сбоку, исцарапан ударами невидимых копий, шея – в морщинах, сам чуть ползет, но все-таки куда-то и зачем-то ползет, глядя гноящимися глазками. Земля вокруг содрогается, а маленький коричневый воин все продвигается вперед – и не такое видали!
Когда на землю упала тень, черепаха нырнула в панцирь. Тень приблизилась.
Огромная, грязная и волосатая ступня раздавила черепаху как яйцо.
– Я сказал тебе – уходи прочь! Мать никого не хочет видеть.