Я вспомнила, что в музее, однако, стояли мягкие кресла, на которые можно было присесть, когда устанут ноги, но предпочла не упоминать об этом вслух. Впереди показалась какая-то фигура, пересекающая парк по прямой и направлявшаяся к нам.
– Полагаю, сэр, вот еще один персонаж, сошедший с этой картины из разноцветных мазков.
– Что? – Джекаби пригляделся и тут же улыбнулся. – А, Хатун! Как раз вовремя.
В какой-нибудь далекой стране из Хатун вполне могла бы выйти настоящая королева – если бы в ней не нуждались так остро улицы нашего города. Это была пожилая женщина, бедная, но с врожденной царственной осанкой и властными манерами. Она умела как мгновенно привлечь внимание, так и легко отвести его от себя, растворяясь в окружающей действительности до такой степени, что о ее существовании можно было совершенно позабыть, лишь повернув голову в другую сторону. Она носила несколько цветастых юбок одну поверх другой, а седые волосы повязывала платком.
– Добрый вечер, Хатун, – поздоровалась я.
– Кошка Хаммета, – ответила она.
– Опять? – спросила я. – Тролля Хаммета?
– Да-да, конечно тролля, – кивнула она. – У него есть рыжая кошка, только вот она пропала, и Хаммет теперь в ужасном состоянии. Просто-таки в бешенстве.
– Простите за уточнение, – вмешался Джекаби, – но разве ужасное состояние для Хаммета не естественно? Пусть он и невелик, но все же он тролль. Сколько раз он угрожал съесть ваши пальцы?
– Извините, детектив Всезнайка, но кто из нас все это время присматривал за ним? Я-то уж знаю своего тролля. Если говорю, что дело плохо, значит и в самом деле плохо.
– Что ж, справедливо. Все же, нельзя было ожидать, что животное останется навсегда, – заметил Джекаби. – Вы же сама видели, как он издевался над бедняжкой. Кошки не созданы для верховой езды.
Хатун прищурилась, глядя на моего работодателя.
– Эти двое были неразлучны. Вы бы видели, как они по ночам охотились на полевок. Словно две половинки одного целого. Как слушали музыку при лунном свете. Музыку, которую издает крохотное седло из кожи суслика.
– Я уверена, мы поможем вам найти друга Хаммета, – вмешалась я. – Только сейчас у нас другое срочное дело, Хатун. Пропали люди, и снова на кону жизни обитателей Нью-Фидлема.
Она смотрела на меня несколько долгих секунд, пока мне не стало как-то не по себе под этим взглядом. Глаза ее постепенно затуманились, как будто она теряла связь с реальностью и обретала ее с чем-то другим. Как и мой работодатель, Хатун обладала даром смотреть на истинное лицо реальности. Но, в отличие от Джекаби, который видел сокрытое все время, даже во сне, видения Хатун отличались непостоянством. Она переходила от нормального состояния к таинственным прорицаниям, а от них к полнейшей бессмыслице. Хатун могла вещать о грядущем восстании всех флюгеров города, о предстоящем в четверг легком дождичке и о моей неминуемой гибели, которой мне каким-то образом удавалось избежать. Дважды.