– Мама! Егорка! Папка приехал!
Что-то громыхнуло, гавкнула Чара, и я распахнул дверь. Только сейчас, когда почуял аромат мяса, жареного с перцем и чесночком, я понял, как же хочу есть. Злость испарилась, осталась безнадежность. Ни за что не скажу Олесе, что Денин сын умер, ни к чему ей расстраиваться.
Из-за двери в розовую комнату Элина высунула кудрявую голову, похожую на рыжий одуванчик:
– Папа, а я опять пятерку получила! Мама обещала, что если будут все пятерки, мы заведем кота!
– Молодец, – я разулся и собрался пойти в спальню, чтобы посидеть в тишине, подумать, но из кухни в прихожую выглянула Леся, и глаза у нее были красными.
– Вижу, ты уже знаешь, – она хлюпнула носом.
Я молча сгреб ее в объятия, она впилась в спину ноготками и затихла. Кто бы мог подумать, что из блондинки модельной внешности получится идеальная жена и мать?
– Я уже сказала Элине, чтоб ничего подозрительного из чужих рук не брала.
– Я обязательно во всем разберусь, обещаю! Виновные будут наказаны.
– Жалко Димку, такой славный был мальчишка.
Из столовой высунулся зареванный Егор и взвыл:
– Ма-а-ама! Почему мне нельзя играть на айпаде, а ей можно?
Леся вздохнула и пошла разбираться, обернувшись у порога в гостиную, прошептала:
– Иди в столовую, через две минутки буду накрывать на стол.
Два дня спустя
Шел дождь, и с кладбища все вернулись по колено в грязи. Моя Леся не поехала, сказала, что заболела – она бы этого не перенесла. Да и мне было не по себе, как закрою глаза – появляется Оля, с воем кидающаяся на гроб единственного сына. Деня был спокойным, но мне его спокойствие не нравилось. Так же спокоен сломанный мотор. Лишь при мысли об отмщении его глаза загорались.
Пока гости поминали усопшего в кафе, мы стояли под козырьком. Деня курил, задумчиво глядя на пузырящиеся лужи, на бегущих прохожих и толчею из разноцветных зонтиков. Шум автомобильного потока сливался со шлепками разбивающихся капель.
– Знаешь, что сказали в лаборатории? – проговорил Деня, выпуская кольцо дыма. – «В крови не обнаружены токсичные вещества». Они будут закрывать дело, – на его щеках заиграли желваки. – Несмотря на то, что двое его одноклассников в больнице с судорогами и явным синдромом отмены. Я написал в «Московский комсомолец», много куда написал, на телевидение, и там отозвались. Может, удастся дело раскрутить, чтоб оно было на слуху. Нашел родителей детей, которые покончили с собой за последний месяц. Знаешь, сколько их? Сорок человек! Ты только задумайся! Все из разных районов, из разных по достатку семей, только одна девочка не перенесла травли, остальные погибли ни с чего.