Он появился так неожиданно, что я и Ильшат вскочили с лавочки и выхватили оружие.
— Только хозяин сказал, что если мы его сейчас не займем, он отдаст его другому. Там сегодня выступает бродячий певец, говорят, большой мастер по части баллад. Будет большой аншлаг. — Быстро проговорил Захид.
— Выспаться хочется, а певец меня не волнует, что я баллад не слышал. — Сказал я. — Этих певцов во дворце, столько, что аж в глазах рябит.
Трактир оказался недалеко от рыночной площади. Довольно приличное заведение. Большой обеденный зал на первом этаже и номера на втором. К нам сразу же подбежал мальчишка и увел наших коней в конюшню. Я кинул ему пару монет и приказал позаботиться о них как о своих. Мальчишка ловко поймал монеты и с поклоном заверил, что сделает все как надо.
Мы сразу поднялись в номер, сбросили сумки и умылись с дороги. Захватив с собой оружие и обновив охранное заклинание на сумках, спустились в обеденный зал, чтобы поужинать перед сном. Пришлось потеснить двух купцов. Все лавки уже были заняты, народ сидел даже на полу и стоял у стен. Купцы пытались возмутиться нашим поведением, но Ильшат показал им перстень с печатью короля, такие выдавались особо важным персонам. Купцы замолчали и с большим уважением в глазах, уступили нам место на лавке.
Через несколько минут, перед нами поставили большое блюдо с мясом и овощами и по литровой кружке местного пива. Пиво оказалось довольно приличным, я с удовольствием отхлебнул большой глоток. Пока мы неторопливо ели мясо, зал заполнился до отказа, и теперь с наших мест не было видно, что происходит на небольшой сцене, которую соорудили из крепкого стола и стула.
Мы ели, не поднимая глаз от тарелки, нам хотелось быстрее насытиться и отправиться спать. Шепот толпы и оживление в зале, я просто игнорировал. Даже звуки, издаваемые струнным инструментом, не оторвали меня от еды. А вот когда я услышал голос, кусок мяса застрял у меня в горле. Выпучив глаза и с трудом поглотив его, я начал приподниматься, чтобы увидеть обладателя этого голоса.
В зале стояла тишина, только голос певца плыл по залу. Я не мог описать этот голос, но все наши придворные певцы, были просто дворовыми шавками по сравнению с ним. Он пел грустную балладу о воине, который потерял в бою своих друзей. Эта простая народная песня вызывала у меня дрожь во всем теле. Мои колени ослабли, я не смог подняться и взглянуть на певца.
Народ в трактире застыл как каменные статуи. Старые вояки за соседним столом плакали и не стеснялись своих слез, я закрыл глаза, мне представилось поле битвы и одиноко идущий по нему израненный воин. Я как будто наяву увидел эту картину и сам поразился, как разыгралось моё воображение под звуки этого прекрасного голоса.