— Правдиво и самокритично. — Только и ответила я. — Мне можно уйти отсюда. — Я подняла свою правую руку и посмотрела на гипс.
— Я заберу тебя, мой мотоцикл уже пригнали к больнице.
Мое колено зафиксировали тугой повязкой, значит у меня только ушиб, но это не страшно, ходить буду, а вот правую руку жалко, пока гипс не снимут, рисовать не смогу. Нужно обязательно взять справку, у меня ещё неделя практики.
Три недели спустя. Кира.
Вчера сняли гипс. Утром, проснувшись раньше Алекса, я быстро приняла душ и села рисовать. Нужно разрабатывать руку, три недели пальцы ломило, как хотелось взяться за карандаш, я пыталась, но у меня ничего не получалось, обидно.
Отцу о травме, я не сказала, не захотела волновать. Алекс переехал ко мне. Он освободил меня от домашних дел, не разрешал нагружать больную руку и ногу, и почти каждую ночь любил меня нежно и медленно. Первое время, я боялась, что ему надоест постоянно подстраиваться под меня, но он не выражал недовольства и я расслабилась. Мы теперь засыпали каждый день в одной кровати, и он никогда не забывал о том, что двери во все комнаты должны быть открыты.
Положив перед собой листок, я взяла карандаш и задумалась, а чтобы я хотела нарисовать.
— Кира, нарисуй счастье. — Тихо сказал Алекс.
— Это абстрактное понятие, каждый видит его по-разному. — Задумчиво ответила я.
— Нарисуй, как видишь ты, а я постараюсь воплотить это в жизнь. — Ответил он.
— Я попробую…