— Тебя ждут вот по этому адресу, — Валентина протягивает мне небольшой листок. — Он пока дома, но сама понимаешь, кто я такая, чтобы передо мной отчитываться, так что лучше поторопиться, пока мужчина готов встретиться. Ты его удивила. Обычно «крышу» не ищут, она сама приходит в самый ненужный момент.
Улица, записанная на бумаге, довольно далеко, но если сократить дворами, потом на автобусе (конечно, если он не задержится на линии), то за полчаса доберусь.
— Спасибо, — говорю я, вставая, — но если что, знай, ты лучшая напарница.
— Не придумывай себе страшилок, Андрей Павлович с женщинами не воюет.
— Зато обдирает их, видимо, чтобы деньги на ерунду не потратили.
— А вот этого ему говорить не следует, — строго отвечает Валентина.
— Плавали, знаем, — отвечаю я и бегу к выходу в путь к светлому, или не совсем, будущему.
И на что я подписалась? Пока не попробую, не узнаю.
* * *
У подъезда я была через двадцать пять минут: и автобус пришёл вовремя, и во дворах, по которым я сокращала путь, ни грязи, ни луж не было. Видимо, мне было суждено встретиться с этим бандитом. Только до самого подъезда его дома я не понимала, зачем иду. Мне нужна была информация, и кроме бандитов её никто не мог предоставить. Но зачем я к ним пошла сама в лапы? Мало мне было неспокойной юности и училища, где все с неоднозначным прошлым, так я сейчас добровольно возвращаюсь в прошлое. Одно успокаивало, всё это я делаю для своей семьи, очень хочется дожить до старости, увидеть, как Тошка вырастет, смотреть, как папа и Алина счастливы, Олежка по жизни пойдёт…
Дверь открыл высокий бритый браток, модный в этом сезоне охранник, который одним своим видом вызывает у врагов недержание.
— Ты Надя? — хрипло спросил он.
— Паспорт показать, или так поверишь?
— Ещё и хохмит, — ухмыльнулся он. — Совсем не понимаешь, к кому пришла?
— А вот это я прекрасно понимаю. Веди, страж, к боссу.
Меня привели на кухню, мужчина лет сорока пяти с многоговорящими татуировками на руках, в простой растянутой футболке и вытянутых на коленях тренировочных штанах окинул меня понимающим взглядом и кивнул головой на стул напротив него.
— Надежда, значит, — сказал он, улыбаясь. — Я думал, ты старше, хотя взгляд твой возрасту не соответствует. Ну, не будем время терять, говори, зачем пришла?
Я достала из сумки письмо, где отцу предлагали продать автомастерские, и положила на стол.
— Хотелось бы знать, будем ли мы жить после продажи?
— И только?
— Ну, ещё хотелось бы иметь ноги, руки и светлую голову, а остальное только от нас будет зависеть.
— А что так? Нет надежды на справедливость государства?