Полдень второго дня нового года. Мария.
Дверь открыл Валентин Сергеевич, я видела, как напряглась его спина, когда он увидел гостей.
— Чем обязан, господа? — Холодно произнес он.
— Мы хотели бы поговорить с Марией, — раздался мужской голос, — но если она не может, то я готов обсудить с тобой.
— Вы втроем накинетесь на Марию или по одному, — Валентин Сергеевич не спешил впускать гостей.
— Мы не собираемся давить на неё или угрожать, хотелось бы просто прояснить ситуацию и объяснить девушке судебные перспективы, — это говорил уже другой мужчина, после слово судебные, у меня застучало в голове, нужно выпить таблетку, иначе я не смогу присутствовать при разговоре.
— Я выгоню вас при малейшем намеке на давление, — твердо заявил Валентин Сергеевич и отошел от двери, пропуская гостей в квартиру.
Я разглядывала двух незнакомых мне мужчин, один был отцом Тимофея, очень похож, второй с портфелем. Не старый и не молодой, но судя по уверенным движениям и правильно завязанному галстуку адвокат, а на Тимофея я смотреть не хотела. Хорошо, что Матвей спит, и очень хочу, чтобы он проснулся после их ухода. Валентин Сергеевич указал на кухню, правильно, нечего им в гостиной сидеть, да и вода там рядом, вдруг у кого в горле пересохнет.
Мы с мамой зашли на кухню последние, когда мужчины расселись за столом, я села у двери, вдруг Матвей проснется.
— Меня зовут Александр Петрович, — представился отец Тимофея, — Олег Алексеевич, — кивнув головой в сторону другого мужчины, — адвокат нашей семьи, ну а с Тимофеем вы знакомы… Думаю, вам не нужно объяснять причину нашего появления?
— Ну почему же, объясните, — ответил Валентин Сергеевич.
— Здесь мой внук, и я, и мой сын желаем участвовать в его воспитании, — мужчина пристально посмотрел на меня, я же боролась с головной болью и мне было совсем не до взглядов.
— А раньше вы не хотели участвовать в его воспитании? — Спросила мама.
— Тимофей не знал, что стал отцом, — ответил адвокат.
— Он когда вступал в интимные отношения, был в бессознательном состоянии? — Зло спросила мама, Тимофей дернулся и опустил голову, — он бежал от Марии, как черт от ладана и даже не поинтересовался, как она себя чувствует, мог бы хотя бы позвонить.
— Я понимаю вашу обиду, — ответил адвокат, — но ваша дочь могла бы сообщить ему об отцовстве.
— Сообщила бы обязательно, если бы он не прыгнул в другие объятья, и несколько недель тщательно скрывался от неё в университете, она должна бегать за ним, чтобы сообщить об отцовстве?
— И опять мне понятна ваша обида, — адвокат выбрал сочувственную интонацию, — девушка обиделась на измену и так далее.