Поздний вечер этого же дня.
— Мирного договора не будет, — с сожалением сказал Валентин Сергеевич, когда мы вечером собрались за столом, — наши гости пришли, чтобы предупредить нас о том, что они начинают судебный процесс о совместной опеке над Матвеем. Александр Петрович не верит в договоренности, он хочет получить на руки судебное решение, чтобы уже никто не смог изменить условия сотрудничества, и я ничем не смогу помочь, он выше меня по званию.
— Тоже сотрудник в штатском? — Спрашивает мама.
— Был, но как говорят бывших не бывает, у него остались знакомства, связи, должники и так далее, и он на коне. Нужно готовиться к жесткому и грязному процессу, на свет вытащат все наше нижнее белье, будут давить и прессовать, чтобы добиться больших прав на Матвея.
— Они хотят его забрать? — Этот вопрос меня очень волновал, я готова терпеть Тимофея по воскресеньям, даже два дня в неделю, но сына я им не отдам.
— Нет, о смене опекуна речи не идет, но будут добиваться максимального участия в воспитании твоего сына.
— Моего сына, — повторила я, — черт бы побрал Тимофея, зачем он поперся в фирму, где я работаю, что курьера не мог послать? Так бы и был в неведенье, и всем было бы хорошо, жили же до этого и всех устраивало.
— Папаше Тимофея невестка крови много попортила, хотя невесткой всего год была, натерпелись они.
— А мне их не жалко, — сказала мама, — за что боролись на то и напоролись, никто Тимофея в ЗАГС не тащил, сам пошел, насколько я поняла, детей у них нет.
— Нет, и невестка не собиралась рожать в ближайшую пятилетку, она хотела сначала получить все блага, а потом только подумать о ребенке.
— Хорошее желание, создать дом полную чашу, а потом родить ребенка, чем плохо? — Спросила я, — это у меня сначала родился Матвей, а блага я собиралась заработать. И почему Тимофей после развода не встретил другую? Может и пропустил бы мимо ушей известие о моем ребенке.
— Что уж гадать, так сложились звезды, — ответил Валентин Сергеевич, — нам же нужно запастись терпением, успокоительными лекарствами и готовится к битве в суде.
— К грязи нельзя приготовится, — говорю я вставая — нужно спать.
Три недели спустя. Мария.
На первое заседание я не пошла, адвокат, нанятый Валентином Сергеевичем, сказал, что там обойдутся и без меня, главное, что мы составили свои требования, мы готовы пойти навстречу и не отказываем отцу ребенка, пусть приходит к сыну, участвует в воспитании, но в разумных пределах, а не подменяет собой меня. А после заседания адвокат подробно рассказал о требованиях другой стороны, они хотели очень много, мама не выдержала и высказала свое возмущение их наглостью. И я её поддерживаю. Больше пяти лет никого из них не было в жизни Матвея, а сейчас они хотят, чтобы я спрашивала их разрешения по всем вопросам, касающимся сына. В какой детский сад он должен ходить, и где должен отдыхать летом, сколько отдыхать, какие спортивные секции или кружки посещать, и даже как часто. А ещё прогулки с отцом и посещения родственников отца, они должны быть частыми и безо всякого согласования со мной, когда Тимофею взбредет в голову, тогда он и придет за сыном. И я должна отложить наши планы и отдать ему ребенка и в идеале, я должна жить с Матвеем в отдельной квартире, которую они готовы приобрести для нас и готовы содержать нас, чтобы я могла не работать, а только заниматься сыном. Просто аттракцион невиданной щедрости. Все эти условия были преподнесены как благо для меня и сына.