Снова закрыл глаза и опять попробовал пробить путь к знакомым местам.
Снова ничего.
Наверное, по выражению лица и по тому, что ничего не произошло, Ирина поняла, что дела у нас идут как то не совсем, чтобы хорошо.
- Олег, что случилось?
- Я… У меня не получается…
- Ты потерял… способности?
Вот ведь! Только не это! А если я и в самом деле по какой-то причине лишился недавно приобретённых возможностей? И кто знает, куда мы ещё попали?
- Народ, вам лучше подойти и посмотреть на это, - услышал я дрожащий от волнения или страха голос Царёва. – Маринка, Олю сюда не тащи…
Вместе с Ириной я поспешно направился к бывшему соседу. Он стоял, чуть нагнувшись у самой стены, нелепо облачённый в довольно жаркую погоду в пуховик, брюки и зимние ботинки.
Вместе с бабой Клавой и Федей мы оказались возле него практически одновременно.
Саня подобрал с земли сухую изогнутую большую ветку, отломленную погодой или же человеком от ствола дерева, и ворошил ей пепел и несгоревший хворост большого костра, разведённого у развалин день или два назад.
В пепле блеснула кость. Царёв поддел её и подтащил к краю выжженного круга. Потом ещё и ещё одна…
- Какие-то они… знакомые что ли, - заметила спокойно баба Клава. А вот моё сердце испуганно ойкнуло в груди. Я уже видел недавно точно такие останки только в намного большем количестве, в занесённом сугробом складе элеватора.
Даже не удивился, когда Саня неловко задел некий предмет и тот выкатился прямиком к нашим ногам. Человеческий череп. К тому же, как я заметил, кто-то извлёк деликатес, подобно тому, что делали с наиболее могучими врагами полинезийцы, пробив снизу череп – запёкшийся мозг. А затем неизвестный вновь бросил череп в огонь.
Кто-то очень жестокий и голодный.
- Нужно вооружиться, - тихо, словно боясь, что его услышат невидимые каннибалы, произнёс Федя. – Живым я точно к ним в руки не попаду.
Я снял с пояса верную помощницу в подобных тёмных делах, полинезийскую дубинку. А затем внимательно осмотрелся.
Я заметил их прежде, чем остальные. Кто-то проворный и быстрый перебегал от дерева к дереву. Ещё один выглянул совсем близко от нас из-за груды кирпичей.
Двое наших стояли слишком далеко от остальных. Их-то и пытались отсечь охотники.
- Марина! – закричал я.
Не понимая ещё, в чём дело и не замечая опасности, выпрямился Саня Царёв и тоже зачем-то крикнул:
- Маринка!
Она разговаривала о чём-то с дочерью. Немного нагнувшись, наверное, утешала её, шептала, что всё будет хорошо, одетая в такой же нелепый наряд, что и другие. Ох уж эти обещания взрослых… Марина повернулась к нам, удивлённая, красивая, с широко открытыми глазами. Такой она мне и запомнилась навсегда.